Павел Печенкин, кинематографист: «Нужно менять не власть, а сознание людей»

На следующей неделе в Перми отметят День российского кино. Почему отечественное кино не популярно в мире, кто эти 85% россиян, поддерживающих политику президента, и что делать, если память о ГУЛАГе будет забыта, 59.ru рассказал Павел Печенкин, кинематографист, директор «Пермкино», президент фестиваля «Флаэртиана».

– Павел Анатольевич, судя по международным фестивалям, успехи у российского кинематографа остались в прошлом. Что мешает кино – цензура?

– Никакой цензуры у нас нет. Никто не заставляет режиссеров вырезать те или иные сцены из своих фильмов. Правда, есть самоцензура.

– Но с прокатом фильма «Левиафан» были сложности...

– Владимир Мединский (министр культуры РФ. – Прим. редакции) уже высказался по этому поводу: государство, выступая заказчиком, финансирует те фильмы, которые считает нужным поддерживать.

– А что значит государство? От чьего имени говорит Мединский?

– Государство – это те, кто поддерживают политику президента, а это 85% людей. И нам нужно соответствовать представлениям о добре и зле этих людей. Что касается фильма «Левиафана», впечатлительный зритель подумает, что в этой стране пришел конец света (Смеется.). А это не так.

– Четверть века назад вы сняли один из первых в стране кооперативных фильмов «Любимчик»...

– Я был на четверть века моложе и у меня было желание заработать деньги на киностудию, чтобы снимать кино. Эта романтическая идея воплотилась. Фильм собрал 4 миллиона зрителей. Если бы это было сейчас, то я бы стал миллионером (Смеется.).

– У фильма любопытный сюжет. Главный герой баллотируется на пост народного депутата. «Команда», которую возглавляет высокопоставленный чиновник, проводит липовые встречи с избирателями. А другая «команда» производит «обработку» конкурентов. Как вы думаете, фильм с таким сюжетом мог бы появиться сегодня?

– А ничего ведь не поменялось в обществе. Думаю, фильм бы прошел. Другое дело: стал бы я его сейчас снимать. Неверно, нет.

– Вас не интересует политика?

– Нет, не интересует. Политика – это экономические интересы общества, которое стоит у власти. Единственное, что мне мешает – отсутствие гражданского общества. Я третий срок «сижу» в Общественной палате и понимаю, что этот орган занимает ровно столько места, сколько хочет занимать. Люди не хотят решать проблемы других. Поэтому наступает атомизация общества – в этом главная проблема.

– Вы хотели сложить с себя полномочия председателя общественного совета при краевом Минкульте, но не сделали этого. Почему?

– Я понял простую вещь. Как бы я ни стремился за свою короткую жизнь что-то изменить, слишком много изменить не получится. Например, невозможно за четверть века создать гражданское общество. Но эту проблему нужно осознавать.

– Вас не огорчает то, что происходит в крае с культурой?

– Да, огорчает. И не только то, что происходит с культурой, но и с экономикой. Но я не согласен с интонацией, с которой про эти проблемы говорится, например, в фильме «Левиафан». Основная мысль фильма: враг человеческий – это власть. Но про это я читал еще в девятом классе средней школы в статье Ленина «Государство и революция»! «Государство – это орудие подавления человека, когда меньшинством подавляется большинство». Такие противоречия существуют во многих странах.

– И, надо полагать, вы находите компромисс?

– Да, нахожу. В какой-то момент я понял, что какое бы гениальное кино ни снял, ты всего лишь увеличиваешь собственную капитализацию как творца. Общество измениться от твоего фильма не сможет. Но оно может измениться от просмотра тысячи фильмов и последующего обсуждения увиденного. Ведь главная проблема общества – никто с друг другом не говорит, поэтому никто никому не доверяет. Так родилась идея «Пермской синематеки». Сегодня киноцентр «Премьер» – российский лидер в сфере медиаобразования.

– Что такое медиаобразование? И как этот проект научит людей разных взглядов услышать друг друга?

– Это воспитание критической автономной личности по отношению к медиатексту. Или проще: ты должен относиться к услышанному, прочитанному или просмотренному критически.

– Боюсь, что если вы будете воспитывать критически мыслящих людей, у нас в стране не будет 85% людей, поддерживающих президента!

– А может быть, наоборот – власть изменится! «Флаэртиану» (фестиваль документального кино. – Прим. редакции.) мы создали двадцать лет назад. Фестиваль финансируется Министерством культуры, то есть государством. Бизнесу мы не интересны. Предприниматели не готовы финансировать гуманитарные проекты, которые медленно меняют сознание людей. Зато они готовы «вбросить» деньги в выборы, например. Но мы же видим, что это за власть, которую выбирает народ. Не власть нужно менять, а сознание людей.

– На фестивале «Литература и кино» вы недавно получил приз за фильм «Варлам Шаламов. Опыт юноши». Почему вас заинтересовала эта фигура?

– Замысел фильма возник, когда мне в руки попало 400 негативов из архива ОГПУ. Они по недосмотру оставили их на Вишерском ЦБК. И во время очередной смены собственников ящик со стеклянными негативами оказался в Красновишерском архиве. Эти негативы очень качественные: даже на групповых фотографиях камеру можно приблизить настолько, что видны глаза Шаламова.

«Опыт юноши» посвящен одному из первых лагерей ГУЛАГа. Первый был на Соловках в начале 20-х годов и носил название СЛОН (Соловецкий лагерь особого назначения). Но как экономическая система ГУЛАГ начинается с Красновишерска, или, как он тогда назывался, с деревни Вижаиха. В 1929 году здесь началось строительство целлюлозно-бумажного комбината. Сначала хотели нанять вольнонаемных рабочих, но желающих ехать в глушь не нашлось. Тогда и решено было согнать сюда зэков с Соловков, строительство ЦБК стало четвертым управлением СЛОНа, одним из строителей комбината и стал первый летописец ГУЛАГа Варлам Шаламов, который провел на Вишере два года – с 1929 по 1931 год. В 1931 году Шаламова освободили, но при условии, что он остается на строительстве Химкомбината в Березниках в качестве вольнонаемного. По выходу из лагеря ему было всего 25 лет. Этим двум годам он посвятил страницы своего антиромана «Вишера». Через шесть лет его опять посадили и отправили на Колыму, где он провел 17 лет, описанных в страшных «Колымских тетрадях».

– Сценарий фильма написал Виктор Шмыров, основатель музея «Пермь-36». Сейчас из музея политических репрессий власти хотят сделать музей пенитенциарной системы. У вас это не вызывает опасения?

– Это скандал! Никто из нормальных историков работать в музее пенитенциарной системы ГУЛАГа не будет. Поэтому рано или поздно зрители перестанут ездить в музей. Логика людей, которые это сделали, мне не понятна. Они решили зачеркнуть память о ГУЛАГе. Если случится так, что мы забудем ГУЛАГ и оправдаем сталинские репрессии, в этой стране делать будет уже нечего.

О том, почему отечественное кино не популярно в мире и как увеличить посещаемость кинотеатров – смотрите в нашем видеосюжете.