Светило науки и театр абсурда. На суде над пермскими акушерами допросили московского эксперта

В Перми продолжается один из самых резонансных судов по делу о смерти пациентки, беременной двойней. На скамье подсудимых — заведующая отделением патологии беременности краевого перинатального центра Ольга Капизова и акушер-гинеколог Марина Пескова. Врачей судят по статье «Причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения профессиональных обязанностей». Кульминацией судебного процесса стало выступление одного из самых авторитетных врачей России, обладателя награды в номинации «Человек года в здравоохранении», заведующего кафедрой акушерства и гинекологии РУДН, профессора Виктора Радзинского. Выводы судмедэкспертизы, которые легли в основу обвинения пермских акушеров-гинекологов, Радзинский назвал преступными. Пермским медикам грозит до трех лет колонии.

Трагедия случилась два года назад. В декабре 2017 года на седьмом месяце беременности у пациентки Пермского краевого перинатального центра, которая ждала двойню, начались осложнения. Месяц пермячка провела в перинатальном центре, где получала сохраняющую антибактериальную терапию. Однако 3 декабря состояние женщины резко ухудшилось — возникли рвота, боли в животе, озноб, повысилась температура тела. Затем начался сепсис, и пациентка скончалась.

По мнению обвинения, подсудимые врачи допустили дефекты лечения. В частности, Марина Пескова, по мнению экспертов, выбрала неверную, консервативную тактику лечения, тогда как требовалось оперативное вмешательство. Ольга Капизова, соответственно, этот момент не проконтролировала, считает следствие.

Профессор Виктор Радзинский резко раскритиковал версию обвинения.

— У женщины было очень редкое сочетание факторов перинатального риска. То есть была крайне высокая угроза не только ее двойне, но и ее жизни. Перинатальный риск оценивают по баллам. Обычно 20–25 баллов — это высокий уровень рисков, в этом случае у пациентки было 50 баллов, то есть в два раза больше, — объяснил ученый. — Вот некоторые факторы риска: возраст женщины (33 года), ранний аборт, бесплодие длительностью 15 лет, хроническая инфекция и сопутствующие заболевания, анемия и осложненное течение беременности, угроза выкидыша, многоплодие. На этом фоне единственным верным решением, чтобы спасти жизнь женщины, было решение прервать беременность. Но кто на это решится?

Изначально в отделение патологии краевого перинатального центра пермячка поступила с угрозой преждевременных родов. По словам Виктора Радзинского, обследовать и наблюдать пациентку необходимо было еще в женской консультации, изучить ее «длинную» амбулаторную карту. Выявить критический фон надо было как можно раньше.

— По статистике, за последние 60 лет уровень преждевременных родов не снижается в России и составляет девять процентов, — продолжил эксперт. — Подсудимые выбрали не хирургическое лечение, а проводили антибактериальную терапию. У них просто не было иного выхода. Потому что у врачей есть клинические рекомендации, а указ президента Путина от декабря прошлого года придает этим рекомендациям силу закона. Все действия в рекомендациях написаны черным по белому. А здесь, в суде, я вижу сосредоточение абсурда! В судмедэкспертизе, которая лежит в основе обвинения, сказано, что, если бы наложили шов на шейку матки, инфекция бы не распространилась. Говорить так — это преступление. Изначально многоплодная беременность уже является противопоказанием для хирургического вмешательства. Тем более у женщины была прогрессирующая хроническая инфекция. Анемия и инфекция запустили в организме иммунодепрессивные процессы. Врачи все сделали по стандартам, другое лечение было противопоказано. Есть протокол, который надо выполнять, и они его выполняли. К сожалению, это дело дошло до суда, а не остановилось в Следственном комитете.

На вывод судмедэксперта, что женщина не должна быть в общей палате, Радзинский отреагировал очень резко.

— Надо было изолировать ее на отдельный остров! Уже давно доказано, что половые инфекции не передаются по воздуху, а только через руки и инструменты персонала, — сказал Виктор Радзинский. — Организм этой пациентки уже был не в состоянии противостоять инфекции.

По словам российского эксперта, 15 лет у женщины было бесплодие, но природа мудра, и пациентка смогла забеременеть, однако силы организма закончились, бороться с инфекцией не было ресурсов.

— Организм уже не смог предоставить иммунные механизмы защиты, — продолжил эксперт. — Если бы этих врачей тут судили за то, что они инфицированной пациентке с многоплодием наложили швы, я бы здесь стоял свидетелем обвинения! Это бы вызвало процессы вплоть до некроза.

В суде к словам Радзинского присоединилась обвиняемая, заведующая отделением патологии беременности краевого перинатального центра Ольга Капизова. Она подтвердила, что в стационаре пациентке начали проводить антибактериальную терапию, чтобы скорректировать воспалительные процессы, вызванные хронической инфекцией.

Виктор Радзинский напомнил, что резкое ухудшение здоровья женщины началось 3 декабря, в 03:30 началась рвота, в 04:40 у женщины установили воспаление.

— Нужно было ее хватать и оперировать, а не мотылять ее по всему городу на фоне нарастающего септического шока организма, — сказал эксперт. — Природа не зря пыталась вызвать преждевременные роды и спровоцировать выкидыш, это могло бы сохранить жизнь этой женщине. Еще на этапе женской консультации эта пациентка должна была быть обследована и пролечена по «длинной» амбулаторной карте, где указаны все отклонения. Трагедией стала беременность в условиях несостоятельности иммунной системы пациентки. Этот случай должен стать всем уроком.

На допросе эксперта находились сразу два гособвинителя. Один из них привел разговор мужа погибшей с пермским профессором, акушером-гинекологом высшей категории Михаилом Падрулем.

— Падруль сказал мужу пациентки, что в смерти его жены виноваты не консервы, а врачи, — добавил прокурор.

Под «консервами» в данном случае имеются в виду личные продукты (лапши быстрого приготовления, соленые огурцы, рыбные консервы), которые употребляла пациентка в ночь со 2 на 3 декабря 2017 года при запрете на такую пищу. После этого у беременной появилась рвота, лихорадка выше 39 градусов, на фоне стремительного ухудшения состояния и шока произошла внутриутробная гибель плодов в 27 недель.

В беседе с корреспондентом 59.RU Михаил Падруль опроверг слова прокурора.

— Я был в консилиуме врачей, когда пациентка была жива. Мое правило: если умирает пациент, я должен родным объяснить, что случилось. Но я в том разговоре никого не обвинял. Прокурор выдергивал из контекста кусочки, более того, этих слов я вообще не говорил, — сказал Падруль. — Виноватых я не объявлял.

После выступления в суде Виктор Радзинский сообщил, что выводы судмедэкспертизы преступны.

— За 50 лет своей работы я вижу впервые такое упорное и ни на чем не основанное обвинение, — прокомментировал 59.RU эксперт. — За что судят этих двух врачей? С их стороны не было упущений. От обвинения были совершенно куцые вопросы не по существу: где я работал, почему ушел из Росздравнадзора, почему у меня любовница моложе жены (перед допросом в суде у профессора спросили, состоит ли он в служебных или интимных отношениях с судмедэкспертом. — Прим. ред.). А эксперты считают, что, если бы затянули шейку и наложили шов, все было бы хорошо. Так не бывает.

Сейчас судебный процесс продолжается. В ближайшее время будут опрошены подсудимые врачи.

Ранее мы писали, что в защиту пермских акушеров-гинекологов выступили врачи со всей России. Они требуют прекратить уголовное преследование по реабилитирующим основаниям. Под открытым обращением стоят сотни подписей врачей, акушеров, медсестер из Перми, Екатеринбурга, Санкт-Петербурга, Москвы.