Крушение МиГа в Перми: летчик крайний?

В Пермском военном гарнизонном суде началось рассмотрение дела по факту крушения МиГ-31. Следователи и прокуратура обвиняют в трагедии одного из погибших пилотов истребителя Сергея Столпянского. Семья летчика настаивает на его невиновности. Дочь офицера утверждает, что юрист авиабазы «Сокол» хочет заставить ее выплатить компенсацию за разбитый самолет, если они не замолчат. Командир авиационной группы Нияз Мирзоев опровергнул эти сведения.

Дочь погибшего пилота Олеся Столпянская в беседе с журналистами 59.ru рассказала о странностях уголовного дела и судебного процесса по делу о крушении военного самолета в Перми в сентябре прошлого года.

«В адрес нашей семьи прозвучала угроза, что если мы продолжим отстаивать права папы, пытаться защищать и оправдывать его, мы не должны потом удивляться иску от Минобороны на 129 миллионов рублей. Это стоимость разбитого истребителя. Подобные намеки мы слышали из уст юриста военной базы «Сокол». Кроме того, семье дали понять: «раз вы уже получили квартиру в Екатеринбурге, то что вам еще надо», – говорит девушка.

Командир авиационной группы «Сокол» Нияз Мирзоев отрицает слова Олеси. «Это однозначно неправда. Как официальное лицо я могу заявить, что никаких подобных слов ни матери, ни дочери мы не говорили. Мне не совсем понятно, чего они хотят. До заключения официальной экспертизы они хотели наказать кого-нибудь из нас. Меня, например. Теперь, когда выяснилось, что виноват сам Сергей Столпянский, они переключились на доказательство его невиновности», – сказал собеседник.

По версии следствия, Столпянского обвиняют в нарушении авиационных правил полета. «А именно в том, что, потеряв из вида ведущего, он якобы сразу не сообщил об этом и не совершил отворот на 15 градусов во внешнюю сторону, и не прошел так в течение одной минуты в горизонтальном полете. Это ставят ему в вину и указывают в обвинительном заключении», – говорит дочь пилота.

По словам собеседницы, в этом уголовном деле очень много неясностей. Самая первая странность в том, что черный ящик нашли, но расшифровали только технические характеристики, запись переговоров между экипажами не нашли. Позднее ее все-таки обнаружили, однако магнитная лента оказалась сильно повреждена.

«Запись не обгоревшая, не оборванная, а просто сильно спутанная. Кстати, комиссия и Минобороны, и службы безопасности вооруженных сил пришли к выводу, что была масса нарушений – в подготовке летчиков, в процедуре допуска к полетам, в разрешениях на данные вылеты. Нарушения были и со стороны командира военной части, и командования. Все это, как пишут эксперты, «обусловило сложную ситуацию». А в действиях ведущего (по совместительству начальника службы безопасности) также найдено множество нарушений: он не разомкнул боевой порядок, не контролировал ведомого, не подавал ему практически никаких команд. В результате самолет папы оказался в облаках. А эксперты пришли к выводу, что «все это обусловило сложную ситуацию, но причиной катастрофы не явилось», – говорит Олеся. – То есть все создали эту «сложную ситуацию», а Столпянский виноват в том, что он не вышел из нее. На самом деле они просто пытаются повесить вину на отца. Очень много фактов в деле не анализировалось. Например, проигнорировали речевой информатор, который дает команды. То есть при высоте в 200 метров все системы должны были оповещать об опасности. Но этого не произошло. При оповещении речевого информатора они могли бы спокойно вывести самолет. Почему не сработал информатор? В деле даже не проанализировали».

Добавим, Сергей Столпянский был опытным пилотом. В своей жизни он предотвратил одну аварию. В 2003 году во Ржеве офицер совершал облет самолета, который забирали с завода после ремонта. Но во время полета загорелся один из двигателей. Столпянский смог посадить самолет на одном двигателе.

«На самолете аэроклуба папа начал летать будучи еще школьником. Небу он посвятил всю жизнь», – рассказывает Олеся.

Отметим, семья другого погибшего пилота Андрея Горбачева проходит как потерпевшая сторона. «Мы стали как одна семья после этой трагедии. У нас одно общее горе. Они никогда ни в чем не обвиняли нас», – говорит Столпянская.

Обе семьи пилотов считают, что причиной крушения истребителя стал отказ техники. «Скорее всего, отказали приборы, – говорит собеседница. – Поймите, два летчика такого класса не могут не видеть по приборам, что они падают. А нам говорят, что они не смотрели на показания электроники. А на что они смотрели при такой облачности? Хорошо, один пилот искал глазами ведущего, а что второй пилот делал? В любом случае они контролировали бы приборы. А в расшифровке говорится, что в момент их полета не было резких действий рычагом управления двигателя. То есть данные черного ящика показали, что пилоты думали, что летят горизонтально».

Добавим, в распоряжении редакции оказалось заключение комиссионной авиационной летно-технической судебной экспертизы. Согласно документу: «подполковник С. Ю. Столпянский, как ведомый при выполнении группового полета, <...> не выдержал установленный боевой порядок на взлете; об отставании ведущему не доложил; не доложил ведущему о готовности к пробиванию облаков. <...> В нарушение требований <…> не сохранял установленные параметры боевого (полетного) порядка, потерял ведущего из виду; не доложил ведущему о необходимости изменения параметров боевого (полетного) порядка. При потере из виду воздушного судна ведущего (впереди летящего ВС) по причине резкого ухудшения видимости (или в облаках) немедленно не доложил об этом ведущему по радио с указанием своего курса, высоты полета и одновременно не выполнил отворот на 15 градусов во внешнюю сторону строя, для прохода в течение одной минуты, затем взять прежний курс, по команде ведущего изменить высоту на 300 м. <...> Действия членов экипажей (штурманов экипажей) не привели (не могли привести) к наступлению последствий – крушению самолета МиГ-31 06 сентября 2011 г.».