Была директором школы, работала с трудными подростками, а стала матушкой. История Нины Никитиной

Они ходят по тем же улицам, что и мы, посещают те же магазины и поликлиники, водят детей в обычные школы и детские сады, но о жизни этих женщин большинство светских людей не знают почти ничего. Кто они — матушки? Как становятся женами священников? Много ли ограничений в жизни супруг батюшек? Обязательно ли им носить юбки в пол, платочки, во всем слушаться и бояться своих мужей? Эти и другие вопросы мы задаем женам священнослужителей в нашей новом цикле «Истории пермских матушек».

В первом материале цикла мы писали о 23-летней матушке Нике из Сивы, а сегодня расскажем о Нине Ивановне Никитиной — супруге священника Пермского Успенского женского монастыря, преподавателя Пермской духовной семинарии Алексея Никитина.

Нина Ивановна существенно старше первой героини, но всё равно не считает себя опытной матушкой. Все потому, что ее муж стал служить в церкви в зрелом возрасте, успев поочередно с женой поработать директором музыкальной школы, преподавателем музыкально-педагогического училища, преподавателем на кафедре музыки педагогического университета. Что подтолкнуло семью оставить устоявшуюся светскую жизнь, Нина Ивановна рассказала 59.RU.

По профессии Нина Ивановна с мужем музыканты, он — баянист, она — домристка. После окончания вуза супруги работали в юго-камской музыкальной школе. Педагогов не хватало, поэтому семейная пара вела не только свои предметы, но еще и преподавала музлитературу, сольфеджио. Впоследствии Нина Ивановна стала директором школы. Во время двух декретных отпусков обязанности руководителя исполнял ее супруг.

— Школа для нас была всем, это дом родной был. Мы там дневали и ночевали. Очень любили свою работу и учеников, — признается матушка.

Иногда оставить рабочие заботы за дверями дома не получалось. Тогда муж говорил Нине Ивановне: «Ты ведь уже домашний халат надела».

— Насколько всё было в быстром темпе — куда спешили, куда летели? — спрашивает себя Нина Ивановна. — Бывало, приду за сыном в детский сад: «Димка, давай быстрее одевайся! Я тебя приведу домой, ты с Анюткой останешься, а нам с папой надо на репетицию». Сын мне даже в сердцах один раз сказал: «Я слышал, как ты с учениками разговариваешь — можешь назвать Машенькой, Дашенькой, Оленькой, а меня так Димкой!» И он ведь правильно заметил. Глупая я была!

«Тетя Валя, ну какой я священник?»

Муж и жена работали вместе, отсутствовали дома в одно и то же время, а бабушек рядом не было. Поэтому частенько следить за сыном и дочерью им помогала пожилая соседка, работавшая в храме.

— В начале 90-х, когда закончились богоборческие времена, в Юго-Камском снова заработал храм. Бабушка Валя работала там, помогала священнику, — объясняет собеседница. — Мы с ней подружились, она нас очень выручала, сидела с нашими детьми. Иногда приходим домой, а она нам даже суп сварила. Ну такая хорошая, славная бабушка была! Царство ей небесное!

Именно в храме, где работала бабушка Валя, Никитины обвенчались. Муж и жена всегда осознавали себя как верующих, просто не имели привычки демонстрировать веру публично. В доме родителей Нины Ивановны всегда был красный угол с иконами, близкие Алексея Николаевича тоже были верующими людьми.

— Бабушка моя была молитвенница. Помню, маленькими с братьями и сестрами приедем в деревню на каникулы, бабушка наварит нам мясной суп, а сама не ест, наливает себе какую-то пустую похлебку, — вспоминает моя собеседница. — Я ее спрашиваю: «Бабушка, а почему ты не ешь суп, который все едят?» Она отвечает: «Да он мне не нравится». Когда я выросла и сопоставила даты, то поняла — бабушка держала пост.

Постепенно Никитины стали ходить в церковь. Глава семьи даже предложил преподавателям музыкальной школы петь на клиросе в храме.

— Как-то раз Алексей Николаевич говорит педагогам: «Слушайте, давайте ходить в храм на клиросе петь. Вы послушайте, как там бабушки поют — просто уши в трубочку заворачиваются», — улыбается матушка. — Начали ходить петь на клиросе. Сначала многого не знали, но потихонечку стали входить в курс дела. Не могу сказать, что пели каждое воскресенье, но по большим праздникам старались ходить.

По словам Нины Ивановны, в то время ее муж даже не думал стать священником. Но у бабушки Вали, присматривавшей за детьми Никитиных, на этот счет было другое мнение.

— Она периодически говорила моему мужу: «Алексей Николаевич, тебе надо быть священником», — вспоминает матушка. — Он отвечал: «Тетя Валя, ну какой я священник?»

«Сейчас я с тобой не солидарна»

Дети росли, и Никитины решили переехать в Пермь. Чувствовали, что их сын — способный мальчик и сельской школы для него недостаточно. К тому же, им нужно было как-то социализировать болящую дочку.

В Перми Алексей Николаевич устроился на светскую работу. Он был преподавателем по классу баяна, руководителем оркестра в музыкально-педагогическом училище, а еще работал на кафедре музыки в педуниверситете. Кроме того, в городе супруг Нины Ивановны стал активнее, чем раньше, общаться со своим другом детства Игорем Ануфриевым. В то время он уже был священником и служил в Свято-Троицком Стефановом мужском монастыре в Мотовилихе.

— И вот, смотрю, мой муж стал ходить в храм. В воскресенье встает рано утром и идет, — рассказывает матушка. — Мне это не всегда нравилось. Мы в то время только переехали в частный дом, дел было очень много. А он уедет, и до трех-четырех часов его нет.

Потом Алексей Николаевич начал отпускать бороду, а зимой 2004 года пришел к жене с бумагой и попросил поставить на ней подпись.

— Смотрю — а там прошение на имя правящего архиерея: «Прошу рукоположить меня в сан диакона…», — говорит Нина Ивановна. — Я как жена должна была дать на это согласие или несогласие. Тогда я мужу сказала: «Я, конечно, поставлю подпись, не буду портить тебе жизнь, но знай — сейчас я с тобой не солидарна».

Внутренне согласиться с решением мужа Нине Ивановне мешало беспокойство за будущее сына. На тот момент он поступил в университет на физфак, начал заниматься наукой. Мама юноши предвидела, что в скором времени он может начать ездить на зарубежные конференции, и переживала, что рукоположение отца может в чем-то помешать.

На диаконскую хиротонию Нина Ивановна не пошла и сейчас об этом очень жалеет — постепенно поняла, что была не права и приняла выбор супруга. Более того — сама перешла на работу в духовное училище, где в то время на заочном отделении учился Алексей Николаевич. Должность методиста Нине Ивановне предложил всё тот же отец Игорь Ануфриев — на тот момент он являлся проректором по учебной работе.

«Каждый священник — это и врач, и педагог»

Зарплату на новом месте обещали в два раза меньше, чем на прежнем (Нина Ивановна была одной из заведующих отделений в училище для подростков с девиантным поведением «Уральское подворье»), но всё-таки что-то подтолкнуло ее принять предложение.

Прежде чем приступить к работе, Нине Ивановне нужно было получить благословение владыки (так называют главу епархии). Перед встречей с ним она очень волновалась, но, как оказалось, зря. Всё прошло очень удачно.

— Владыка так долго на меня смотрел, изучал, а потом говорит: «Вы знаете, у нас рассчитался педагог по русскому языку и стилистике. Вы не хотели бы его замещать?» Ну что я, буду с владыкой спорить, что ли? Это же благословение правящего архиерея, — говорит Нина Ивановна. — А потом владыка поворачивается к отцу Игорю и спрашивает: «А почему у нас отец Алексей до сих пор в диаконах ходит? Всё, в это воскресенье, на Успенье Пресвятой Богородицы — священническая хиротония». Мы до сих пор между собой шутим: «Вот не пригласил бы меня отец Игорь на работу в училище, ходил бы ты до сих пор в диаконах».

Работа сразу на двух должностях — методиста и педагога — стала испытанием для Нины Ивановны. Она не была специалистом-филологом, поэтому подготовка к лекциям по русскому языку и стилистике занимала у нее очень много времени. Матушка признается, что раньше двух часов ночи спать не ложилась. А еще, чтобы восполнить недостающие знания, ей пришлось поступить в православную учительскую семинарию в Екатеринбурге.

Подобные испытания выпадали Нине Ивановне не раз. Еще одним стало назначение ее мужа настоятелем двух сельских храмов в Кунгурском районе. Певчих там не было, печь просфоры было некому, поэтому всем этим приходилось заниматься матушке.

— Чтобы печь просфоры, должно быть особое молитвенное состояние, чтобы тебя никто не отвлекал, никто вопросы не задавал, — объясняет женщина. — Занимаясь просфорами, я многое другое не успевала. Сын приходил из университета: «Мама, накорми меня, я есть хочу». А у меня еще ничего не готово.

Но и за этот опыт Нина Ивановна благодарна Богу. Службы в сельском храме были нечастыми — только по выходным и большим праздникам — поэтому у ее мужа было время, чтобы учиться в духовном училище. Он успешно окончил сначала его, а затем и духовную семинарию.

— У Бога случайностей нет, всё очень промыслительно. Слава Богу — муж стал хорошим пастырем, — говорит Нина Ивановна. — Его любят прихожане. Помогает педагогический опыт, потому что каждый священник — это и врач, и педагог.

«Мы могли бы избежать многих ошибок»

Вот уже тринадцатый год Нина Ивановна работает в воскресной школе в храме Святых Царственных Страстотерпцев, в некоторые годы совмещая эту деятельность с работой методистом отдела церковно-приходских школ Пермской епархии. В общем, смогла реализовать себя в сфере, которая относится и к вере, и к образованию.

Нина Ивановна признает, что с вступлением мужа в сан священника ее жизнь изменилась, но уверяет, что эти изменения были безболезненными, естественными и всегда к лучшему. Став матушкой, женщина перестала носить брюки, смотреть неправославные телеканалы, путешествует только по святым местам. Но это для нее не ограничения. Говорит, просто изменились интересы.

Об истории с матушкой из Магнитогорска, которую жестко раскритиковали за участие в конкурсе красоты, Нина Ивановна не знала.

— О таком случае я не слышала, но тоже сказала бы, что это недостойно жены священника, — комментирует собеседница. — Для меня подиум — это не очень хорошее место. У меня одна ученица в этом году перестала ходить в воскресную школу потому, что ей в это время нужно на занятия в модельное агентство. Видите, как она акценты расставила. Мне кажется, подиум — это что-то, что может заставить неправильно распределить приоритеты. Соблазны разные могут быть. Но мне эти дела не нравились, даже когда я не была матушкой.

Затронули и тему актера Ивана Охлобыстина, который ранее служил священником и, как намекают некоторые СМИ, по экономическим соображения оставил служение ради актерской работы.

— Для меня исполнитель ролей в молодежных сериалах и священник — это очень далеко друг от друга. Мне не совсем понятно, как один и тот же человек мог заниматься и игрой в кино, и служением Богу, — говорит Нина Ивановна. — А что касается денег, мне очень нравится высказывание одного из старейших, мудрейших батюшек нашей епархии, отца Бориса Бартова: «Ни один поп еще с голоду не умер». Большинство, конечно, живут без излишеств, но отношение к этому должно быть смиренным: Бог дает только то, что нам действительно нужно.

Матушка считает, что негативные примеры могут быть в любой среде, в том числе и в церковной, но призывает не судить по ним обо всех батюшках и матушках.

— Иногда ты с чем-то не согласен, иногда какая-нибудь бабушка в церкви тебя раскритикует — так бывает. Но не надо на это обижаться. Надо отвечать добром и помнить, что пришел в церковь не к людям, а к Богу, — подсказывает Нина Ивановна.

Сейчас Нина Ивановна счастлива, что однажды ее муж стал батюшкой, а она — матушкой.

— Я по-хорошему завидую тем, кто стал матушками в молодости. Если бы это случилось с нами раньше, мы могли бы избежать многих ошибок, — признается собеседница.

Ранее мы опубликовали цикл материалов «Батюшки!», в котором рассказали о необычных православных священниках.

Если вы хотите стать героиней нашей рубрики «Матушки» или готовы подсказать нам кандидатуру — пишите нам на электронную почту или через сообщество во «ВКонтакте».