«Возможна гуманитарная катастрофа»: эксперты одобрили реорганизацию пермского дома ребенка

О том, что пермский дом ребенка, в котором воспитываются дети до 4 лет с поражением нервной системы и нарушениями психики, будет закрыт, его сотрудникам объявили еще 28 сентября. Позже детский омбудсмен Павел Миков уточнил: речь не о закрытии, а о реорганизации – и за нее выступила экспертная группа. А это значит, что скоро малыши из дома ребенка будут распределены по другим учреждениям. Мы узнали мнение всех сторон: Павла Микова, общественников и сотрудников учреждения.

12 октября экспертная группа, в которую вошли представители основных ведомств, отвечающих за здоровье и благополучие детей, а также общественники, подготовила заключение, по которому реорганизация дома ребенка «не приведет к негативным последствиям» для детей. За это решение проголосовали 12 из 17 членов группы. Двое были против, еще трое воздержались.

– В заключении сказано, что мы не видим негативных последствий реорганизации дома ребенка. Права на развитие, на образование, на социализацию, на медицинскую и иные виды помощи не будут ущемлены, – заявил детский омбудсмен, глава экспертной группы Павел Миков.

Однако заключение – это не то же самое, что решение о реорганизации. Приказ об этом может издать только Министерство здравоохранения, под управлением которого находится дом ребенка.

– Такой приказ может быть издан завтра, через неделю, через год. Решать, когда и как реорганизовать учреждение, будет Минздрав, – пояснил Миков.

Перед тем как подготовить заключение, экспертная группа посетила дом ребенка и изучила возможные последствия. К выводу о том, что изменения пойдут детям на пользу, пришли не все эксперты. Категорически против реорганизации и сотрудники дома ребенка. Подробно все точки зрения на этот вопрос рассмотрим ниже.

Визит в дом ребенка состоялся 11 октября, еще до того, как было готово заключение экспертной группы. Но предварительные выводы о целесообразности реорганизации Павел Миков смог озвучить журналистам уже тогда.

– Все-таки это больничное учреждение: это видно и по стенам, и по обстановке. Но ребенок от 0 до 4 лет нуждается не только в медицинской помощи. Ему нужно развитие, дошкольное образование, общение со сверстниками и детьми старшего возраста, – считает уполномоченный по правам ребенка. – Ничего этого в доме ребенка нет. Учреждение не имеет лицензии на образовательную деятельность, организовать тут семейные группы нет возможности.

Омбудсмен отмечает: главный приоритет властей сегодня – устройство детей в замещающие семьи. Там сейчас живет подавляющее большинство сирот Прикамья. В детских домах и домах ребенка находятся только 762 ребенка из 12 тысяч. 102 несовершеннолетних – в пермском специализированном доме ребенка. И, по словам Микова, сейчас условия жизни этих 762 детей необходимо приблизить к домашним – в семье дети социализирутся.

Если реорганизация состоится, отмечает Миков, примерно треть детей будут устроены в семьи, а остальные будут определены в другие учреждения.

– Дети-инвалиды отправятся в дома-интернаты, остальных переведут в центры помощи детям, оставшимся без попечения родителей. Если у ребят из дома ребенка есть старшие братья и сестры в других учреждениях, будет сделано все возможное, чтобы они жили вместе, – обещает омбудсмен.

При проживании в разновозрастных группах-семьях с детьми будут постоянно находиться одни и те же воспитатели.

– Не будет той круговерти лиц, которая есть сейчас. Благодаря этому у детей появятся значимые люди, которым они смогут доверять, – утверждает Миков.

Большая часть детей с инвалидностью отправится в Рудничный детский дом-интернат под Кизелом. Павел Миков уверен, что качество оказываемой им медицинской помощи при этом не ухудшится. Как сообщил омбудсмен, это доказал опыт детей, которых переводили в интернат раньше. Туда отправлялась большая часть воспитанников дома ребенка, не устроенных в семью до четырех лет.

– Там есть обученный персонал, есть паллиативное отделение, то есть отделение для тяжелобольных детей. Созданы все условия для поддержания жизни, есть возможность зондового вскармливания, – перечисляет уполномоченный. – Более того, дети, поступившие из пермского дома ребенка в Рудничный дом-интернат лежачими, там начинают сидеть, а некоторые даже и стоять.

Также Павел Миков заявил, что специализированный дом ребенка не является незаменимым учреждением. И если учреждение в Орджоникидзевском районе закроют, проблем с размещением младенцев также не возникнет.

– Здесь дети находятся только до четырех лет. Это своеобразная передержка, анахронизм, – говорит омбудсмен. – Дети не живут здесь до совершеннолетия, они все равно переводятся в детские дома после четырех лет. При этом, это не единственное место, куда отправляют детей до года. Отделения для детей младшего возраста есть у пяти центров помощи детям, подведомственных минсоцразвития. В Перми такое отделение находится на улице Шишкина. Также они есть в Соликамске, Кунгуре, Кудымкаре и Чайковском.

Детей с очень проблемным здоровьем планируют перевести в отделение паллиативной помощи пермской детской больницы №13, которое расположено по соседству с одним из корпусов специализированного дома ребенка. Решить обещают и вопрос трудоустройства сотрудников учреждения.

– Им будут предложены места в организациях здравоохранения и центрах помощи детям, – сообщил исполняющий обязанности главы регионального минздрава Дмитрий Матвеев.

Власти пообещали, что работы хватит для всех 197 сотрудников. По данным краевого Агентства по занятости населения, 11 врачей дома ребенка смогут выбирать себе любую вакансию из 141 доступной в Перми. 54 медсестры тоже не будут испытывать трудностей с трудоустройством, так как в учреждениях минздрава и минсоцразвития сейчас требуются 211 специалистов с таким образованием. Устроить смогут также педагогов и младший медперсонал.

Кроме того, был озвучен вариант трудоустройства в инклюзивные группы детских садов, которые планируют создавать в Прикамье. В таких группах одновременно будут находиться здоровые дети и ребята с инвалидностью.

По словам члена экспертного совета, учредителя фонда помощи детям «Дедморозим» Дмитрия Жебелева, реорганизация может пойти как на пользу детям и сотрудникам, так и во вред им.

– Я надеюсь, что прежде чем принять окончательное решение, власти внимательно изучат все его возможные плюсы и минусы, – сообщил Дмитрий во время визита в дом ребенка. – Здесь важно не спешить и определить вариант, который будет работать в интересах детей.

На следующий день после этого разговора на заседании экспертной группы Дмитрий проголосовал против реорганизации.

– Наш фонд выявил ряд негативных последствий, которые могут возникнуть после реорганизации. Мы не говорим, что они обязательно будут, но риски есть, – считает Жебелев. – При идеальной работе и удачном стечении огромного количества обстоятельств эти риски могут и не сбыться. Но мы считаем, что они велики и более весомы, чем возможные положительные последствия реорганизации. Если любой из рисков станет реальностью, это будет гуманитарной катастрофой для более чем ста сирот, многие из которых тяжело больны.

Дмитрий Жебелев назвал целый список возможных негативных последствий реорганизации.

– Это риск того, что бюджетные средства, которые освободятся, не будут сохранены в сфере, риск того, что группы не будут малокомплектными – до шести человек. Дети, которых переведут в учреждения по краю, могут потерять связь с родственниками или потенциальными родителями, которые их навещают, – говорит Дмитрий. – Существует риск того, что увеличится время пребывания в больничных отделениях сестринского ухода перед попаданием в дом ребенка или центр помощи детям, а эти отделения не предназначены для длительного проживания. Нельзя исключать также возможность того, что качество медицинской помощи для детей, которых переведут из дома ребенка, ухудшится.

Фонд «Дедморозим» представил эти и другие свои выводы и предложения на заседании экспертной группы и направил их губернатору. Документ фонда был подготовлен с учетом опыта других регионов и мнения кафедры Санкт-Петербургского госуниверситета, специализирующейся на изучении деятельности сиротских учреждений.

– У питерских ученых разработана модель того, как должны быть организованы такие учреждения в интересах детей, – рассказывает Жебелев.

Несмотря на то, что заключение экспертной группы не совпадает с мнением фонда, «Дедморозим» готов приложить все усилия, чтобы помочь минимизировать эти риски.

Работники Дома ребенка присутствовали на встрече властей с журналистами, прошедшей в их учреждении 11 октября. Они пытались задать им свои вопросы.

– Не митингуйте, а идите исполнять свои обязанности, – пресек эти попытки Павел Миков.

Уже после встречи сотрудники «дома» рассказали, что недовольны тем, что сейчас происходит с ними и учреждением, где они работают.

– Для нас все это как снег на голову, мы в подвешенном состоянии, – говорит медсестра Елена Савинцева, работающая в доме ребенка с 2005 года. – В конце сентября к нам приезжала Елена Черкасова из краевого минздрава. Она несла не информацию, а эмоции. Перескакивала с пятого на десятое.

В целом, Елена Савинцева и многие ее коллеги не против реорганизации, но хотят, чтобы она происходила постепенно, и не навредила детям.

– Мы не против, чтобы наши дети жили лучше. Только, пожалуйста, сделайте все правильно, не торопитесь, – просит Елена.

У другой медсестры Эльмиры Бабаевой после визита чиновников разболелась голова.

– Миков не отвечал на неудобные вопросы, – говорит Эльмира. – Я была в шоке от того, что он говорил про Рудничный. Там не хватает врачей. Дети не смогут получить все нужные услуги. У нас в Перми с этим все хорошо, здесь лучшие специалисты. Если надо показать ребенка доктору или провести обследование – вопрос решается мгновенно.

По мнению медсестер, успехи, которые показывают дети в Рудничном доме-интернате – это заслуга пермского дома ребенка.

– Дети с заболеваниями нервной системы развиваются позже. То, что они не сели и не встали у нас – это нормально, это значит, еще не пришло время. Но мы создали ту необходимую базу, благодаря которой они сделали это в более старшем возрасте, – считают медсестры.

По словам Эльмиры, в Рудничном доме-интернате детям будет хуже, чем в их учреждении.

– Я не раз сопровождала детей, которых после четырех лет переводили в Рудничный, – говорит женщина. – Если у нас в группах по шесть человек, и при каждой есть санитарка и воспитатель, то там одна бабулька присматривает за двадцатью детьми.

Не согласны работники «дома» и с претензиями относительно недостаточно домашней обстановки.

– Мы работаем с тем, что нам выдают. Мы же не можем принести диваны из дома, – разводят руками сотрудники.

На вопрос корреспондента 59.ru зачем властям закрывать дом ребенка, Эльмира ответила, что все дело в деньгах.

– Содержание одного ребенка у нас обходится в миллион рублей в год, а в Рудничном в четыреста тысяч. Все решают деньги, – считает медсестра.

Как мы уже писали, приказа о реорганизации дома ребенка пока нет, но он может быть принят в любой момент. А пока корреспондента 59.ru пригласили посетить Рудничный детский дом-интернат и лично убедиться в наличии там всех необходимых условий. Материал о поездке будет опубликован в ближайшее время.