Пермячка умерла у кабинета врача

Травматологу грозит четыре года тюрьмы. В Мотовилихинском суде Перми начался процесс над врачом. Медика обвиняют в неоказании медицинской помощи пациентке. Девушке не диагностировали пневмонию. Александра Дегтярева скончалась в коридоре травмпункта. У погибшей остались двое детей.

Пермячка Александра Дегтярева подрабатывала кондуктором. Воспитание двух сыновей совмещала с уходом за матерью-инвалидом. 18 февраля минувшего года женщина поскользнулась на работе и упала, сильно ударившись головой и грудной клеткой. После этого девушка стала жаловаться на боли в груди. «Ее тошнило. Она все лежала дома и не обращалась в больницу, – вспоминает сестра погибшей Наталья Васильева. – С детства не любит врачей. Через два дня, 21 февраля, ее папа все-таки отправил в больницу на скорой. Он видел, что улучшения никакого нет. У Саши как раз был день рожденья. Мы пришли с мужем. Торт, подарок, цветы. Где-то через полчаса она вернулась. Пришла вся бледная. Ей поставили сотрясение мозга, и она себя очень плохо чувствовала. Ее сразу вырвало после того, как она пришла».

В больницу девушку не положили. «Как она нам рассказала, ей поставили сотрясение средней тяжести. Дали какие-то ампулы, – говорит собеседница. – А 25 февраля ей надо было прийти на прием к невропатологу. Мы поздравили ее, посидели, а она все лежала. Не могла сидеть. Через выходные 25 февраля, в понедельник, ей надо было сходить на прием. Я вечером с работы пришла – она дома. Я сразу спросила: была ли она у врача. Сестра ответила, что не может дойти до больницы. Даже не может встать, чтобы дойти в туалет. Лежит, ни ест, ни пьет. Ее рвало. Кашляла. До этого не было кашля. Показывает на грудь и говорит, что здесь болит. Как-будто что-то внутри застряло и не дает прокашляться».

26 февраля родные снова вызвали скорую. На следующее утро они узнали, что Саши больше нет.

«Утром позвонила мама. Просила срочно позвонить отцу. Я папу набираю, а он мне говорит что Саша умерла, – плачет девушка. – Приехали в травмпункт №1. Саша лежала на полу у регистратуры. Рядом никого не было. Ни медиков, ни полицейских».

Это уже потом родные узнали, что бригада скорой доставила Александру в ООО «Первый травмпункт» по ул. Ким, 2, который работает в одном здании с ГКБ №4. Травмпункт предоставляет бесплатное лечение по ОМС.

«Женщина сначала попала на прием к другому врачу Акилину. Обратилась с ушибами и жалобой на боли в груди. Врач Акилин отправил ее на рентген, – сообщил гособвинитель Владимир Боголюбов. – На рентгеновском снимке после он не увидел и не диагностировал, что у девушки началась посттравматическая двусторонняя пневмония. Как пояснил главный врач травмпункта, пневмония – такое заболевание, при котором человек может и не понимать, что его состояние ухудшается».

Сил вернуться домой у Александры уже не было. После полуночи последние пациенты вышли из травмпункта и увидели девушку, сидящую в сугробе. Зашли, сказали об этом охраннику и завели ее обратно. Охранник попросил, чтобы дежурный врач-травматолог Надежда Зубарева ее осмотрела.

«Она сестру не осматривала, – говорит сестра погибшей. – Со слов охранника, когда они привели ее с улицы, сестра практически сама не двигалась. Со слов санитарки, они вдвоем ее переносили под руки. Сама она уже не шла. Ее речь уже была невнятной, она говорила очень медленно и тихо. Со слов охранника, она несколько раз падала. Охранник обращался к Зубаревой. Она не отреагировала. Потом охранник подходил к Зубаревой и говорил, что сестра упала, здесь ее оставить нельзя. Нашли место около входа, где она и умерла. Если смотреть видеозапись, в рентген-кабинет сестра заходила уже держась за стену. Пока сестра сидела у кабинета врача, охранник ее несколько раз поднимал. Опять усаживал, она чуть ли не сползала. В итоге, когда она в последний раз упала, Зубарева приняла решение оставить лежать ее на полу. Зубарева подумала, что она пьяная и пусть главный врач утром приходит и с ней разбирается. Это было сказано в объяснениях охранника. Он попросил позвонить в наркодиспансер, чтобы проконсультироваться по телефону, действительно ли в коридоре человек в наркотическом опьянении».

Охранник попросил Александру позвонить родным, девушка при себе не нашла телефона, но по памяти назвала номер. «Охранник дозвонился до мамы. Это был единственный звонок. В 00:40 ночи, – говорит сестра погибшей. – Я не знаю, почему сестра не назвала ни мой номер, ни папин. Мама нам ничего не сказала. У нее после инсульта нарушилась психика. Ее парализовало. Начались провалы в памяти. Возможно, здесь именно это и случилось: мама не разбудила отца, не позвонила никому из нас».

В четыре часа утра, когда в очередной раз охранник подошел к девушке, Александра была уже мертва. Она лежала на полу у регистратуры. Вызвали бригаду реаниматологов, которые констатировали смерть. Через две недели после трагедии Зубарева уволилась по собственному желанию. Сейчас она работает в другой больнице.

На суде главный врач ООО «Первый травмпункт» Константин Белов подтвердил, что в КГБ №4, где находится травмпункт, оказывается практически любая экстренная медицинская помощь. Пациентке с посттравматической двухсторонней пневмонией могли вовремя помочь.

«Врач должна была хотя бы ее осмотреть. Элементарно измерить температуру, тем более человека привели с улицы. Могло быть переохлаждение, – говорит сестра девушки. – Если Зубаревой сестра показалась асоциальной, то она могла переправить ее в ГКБ №4, работающую круглосуточно. У вас есть каталки! Почему ее не отвезли в соседнее помещение стационара?»

На суде врач отказалась признать вину. «В преступлении, в котором меня обвиняют, я себя виновной не считаю», – сказала подсудимая Надежда Зубарева.

Как сообщил гособвинитель, врач допустил умышленное неоказание медпомощи, что повлекло смерть потерпевшей.

«Зубарева была ответственным лицом и должна была в силу закона оказать помощь, – добавил гособвинитель. – Не санитарка, не медсестра, не охранник, которые также там находились. Из обвинительного заключения следует, что охранник неоднократно обращался к врачу-травматологу с просьбой помочь этой девушке. Та в ответ отнеслась небрежно, что привело к такому печальному итогу».

По словам родственников погибшей, сначала дело неоднократно закрывали. Потом возобновили. Позже дело потерялось. Следователи менялись. Дело закрывали за отсутствием состава преступления.

Между тем защитники обвиняемой рисуют несколько иную картину.

«Врач не должна была оказывать медицинскую помощь, – говорит представитель подсудимой, директор Пермского правозащитного медицинского центра Евгений Козьминых. – Поскольку пациентка сама не обращалась, и врач не могла знать и понимать, что женщина нуждается в помощи. Тем более сама гражданка, которая умерла, ранее днем была у другого врача этого травмпункта. Тогда врач отпустил ее домой на амбулаторное лечение. Потом пострадавшая вызвала родственников. Но те долго не ехали. И ей просто разрешили сидеть в холле. Причем родственникам даже неоднократно позвонили. Родные сказали, что приедут. Моя подзащитная сама неоднократно подходила к этой пациентке и спрашивала: нужна ли ей медицинская помощь. Но женщина сама категорично четко и ясно отказывалась от медпомощи. По закону без добровольного согласия медицинское вмешательство недопустимо, кроме случая, если он не может выразить свою волю или речь идет о психиатрическом лечении. На этом строится наша защита. А поскольку наступила смерть этой гражданки, то сейчас все обвинения направляются в сторону врача, которая последняя с ней беседовала. Зубарева подходила трижды и получала отказ от пациентки».

Адвокат врача уверен, что здесь отсутствует состав уголовного преступления. А дело может рассматриваться в гражданско-правовом русле по иску о компенсации морального вреда «в связи с какими-либо дефектами оказания медпомощи, если они будут установлены». «Сейчас звучат необъективные обвинения в том, что Зубарева не усмотрела, что женщина умрет через два часа», – резюмировал защитник.

Сейчас подсудимой грозит наказание в виде принудительных работ, но данное наказание пока не применяется в России, и даже лишение свободы. До четырех лет. С лишением права занимать определенные должности до трех лет.

У погибшей пермячки остались двое сыновей. Старшему сейчас 9 лет, младшему – 7 лет. Мальчиков воспитывает сестра Александры.

«На стене у них висят фотографии мамы, – рассказывает девушка. – Младший легче это перенес, видимо, в силу возраста. Старшему тяжело. Он все понимает. Мы с ним наблюдались у психолога после случившегося. После смерти он стал озлобленный. Когда у него бывают неприятности, он говорит, что хочет к маме, что ей там хорошо и ему «тоже там будет хорошо». Был случай, когда он даже за нож схватился. В прошлом году, когда они учили песню на День матери, он только плакал».