«Эмоциональный эксгибиционист»: что не так с пермяком, который скормил питону живого котенка — говорим с психологом

По словам специалиста, генетика в данном вопросе имеет меньшее влияние. Важно то, что видел и чувствовал человек будучи ребенком.

— Речь про моральные позиции, которые свойственны той или иной культуре. Это не о генетике, а о детско-родительских отношениях, восприятии. Жестокость родом из семьи, — рассуждает Николай Стрелков. — Хотя если воспитывался в агрессивной среде, в стабильных рамках он свою агрессию будет использовать в социально приемлемом русле — деревья рубить, оперировать, работать патологоанатомом.

У живодеров, со слов специалиста, менее развита эмпатия. Научно говоря, биологически заложено меньше зеркальных нейронов. Живодерам проще действовать агрессивно нежели чувствительному человеку.

Николай сравнивает ощущения от издевательства над котенком и протыкания дырки в ремне — эти действия у живодеров вызвали бы одинаковые чувства.

— Человек, который уничтожает милоту, испытывает к ней очень амбивалентные чувства. Он, видимо, негативно отрицает то, чего он сам в детстве не получил. «Ах, вам от этого хорошо, тогда я это сломаю и сделаю плохо» или «Плачете, глядя на милого котенка? А я его на ваших глазах уничтожу». Контрзависимость говорит о высокой потребности человека в любви. Но он настолько этому не доверяет, — опять «Привет, детство», — что готов это уничтожать.

— Съемки — это пролонгирование и помощь в сохранении воспоминаний. Если человек это сохраняет, то он хочет и дальше в подробностях смаковать эту историю. От этого он получает некое удовлетворение своих внутренних потребностей.

Отправляя видео с мучениями котенка экс-подруге, Сергей ждал эмоциональной реакции. Бессознательно он хотел понять, что чувствует его собеседница, увидеть принятие или наоборот. Можно сказать, что Сергей — эмоциональный эксгибиционист.

Тем страшным сообщением, по мнению психолога, живодер хотел показать свое величие — мол, он всемогущ, и его стоит бояться. Таким образом нездоровые люди увеличивают свою значимость в глазах других.

—  Риск убийства, конечно, значительно выше, потому что у них нет эмпатии, — считает психотерапевт. — Для обычного человека само убийство является культурно неприемлемым, желание блокируется сразу же.

— Живодеры дети от таких же взрослых принципиально ничем не отличаются. Обычно дети заканчивают с этим опытом на лягушках — млекопитающих, как правило, уже не мучают. Те, которые котятам головы отрезают, от таких взрослых ничем не отличаются. Из них запросто могут вырасти живодеры.

Но и тут есть оговорка — это вовсе не обязательно. Даже очень жестокие дети могут адаптировать благодаря социальному окружению и взрослению.

Нередко после прочтения подобных новостей читатели в комментариях желают живодерам той же участи или просто смерти. Это нормально?

— Желать человеку смерти — опускаться на его примитивный уровень. Когда у нас подобные чувства, открываются двери внутренней психопатологии — смерть за смерть. С биологической точки зрения желание понятно, но с точки зрения культуры всегда заводит в некий тупик. Потому что мы делаем то же самое, что делают плохие представители человечества. Логика нарушается, пусть даже под прикрытием некой законности и справедливости. Когда задевает что-то сакральное, теплое, внутри нас пробуждаются самые примитивные эмоции, которые пытаются вырваться наружу и, действительно, сделать то же самое с этим человеком. Но гармоничный человек, испытав подобные чувства, никогда не даст им хода в реальности, — итожит специалист.