«У нас необитаемый остров». Как 5 человек живут и враждуют в заброшенной деревне

В руках у 86-летней Мафтухи грабли. Она твердо идет с ними на трактор, который едет и приминает колесами траву. Старушка хочет остановить технику, потому что машина заезжает в квадрат, где пасутся ее кони. 72.RU рассказывает, как живет деревня Араповская в Тюменской области, куда каждый приехал за одиночеством и покоем.

Описанная выше картинка — кадр из видео, которое показывает Ильжат Тураев. В деревне, где осталось 3 жилых дома и 5 человек, селяне отстаивают сантиметры земли. Хотя в их распоряжении километры заброшенной территории.

— Проедете через скотоферму и увидите мой забор, — уверенно объясняет дорогу к своему дому Ильжат.

— Скотоферма? — переспрашиваем, потому что вокруг только горы досок и заснеженное поле.

Скотофермой Ильжат называет развалины, которые остались на месте когда-то важного для деревни хозяйства.

Мы проезжаем поле и оказываемся возле дома Ильжата — жилье обнесено двухметровым железным забором. Проходим внутрь — голые деревянные стены и только необходимая мебель: стол, стулья, диван. Дерево украшают фото Ильжата с рыбалки и картины с природными пейзажами. Уютным полупустой дом делают печь и тепло, которое вырывается из нее. Нас провожают на кухню. Ильжат достает колбасу, сметану, хлеб и конфеты.

Когда-то в деревне было 20 домов. Возле каждого — гуси, куры, утки. Жители работали в колхозе, говорит Ильжат. Его родители тоже занимались сельским хозяйством. В семье было пятеро детей. Говорит, «с кем-то отношения сложились нормально, с кем-то ненормально».

В 18 лет Ильжат переехал в Сургут, работал слесарем. Отслужил и снова вернулся в город — там прожил 31 год и устроился в «Сургутнефтегаз». С женой познакомился в соседнем поселке, у пары появилась дочка. Ильжат описывает ее так: «Такая красивая получилась. Женственная. Тепленькая, нежненькая. Трудолюбивая». С супругой в браке они прожили полтора года — Ильжат говорит о том, что бывшая жена не любила заниматься хозяйством, что он считает отрицательным качеством в женщинах. И мириться с таким порядком дел не станет.

— Жена умерла два года назад. Дочка мне звонила. Я сказал: «Не звони». Когда просил ее сводить бабушку в баню, отказывалась: ЕГЭ сдавать надо. Когда в институт поступать надо было, просила помощи. Я сказал: «Днем будешь работать, ночью — учиться», — говорит Ильжат.

С родными он не общается.

Вернулся в родную деревню Ильжат в 2011 году. Тогда умер отец, и сын стал ухаживать за больной мамой. 5 лет назад и она скончалась. Ильжат решил остаться в деревне. Ему 63 года. Говорит, что выбирается отсюда нечасто: даже хлеб замораживает, чтобы подолгу не ездить за ним в соседнее село.

— В магазине закупаю сразу полмешка хлеба, чтобы заморозить. Там удивляются, а я говорю: даже через полгода ничего с этим хлебом не будет. Обязательно масло, соль и сахар покупаю. Рис «Мейд ин Индия»!

Ильжат любит рыбачить, охотиться и готовить плов. Все делает один. Ильжат достает телефон и показывает видео, где снимает, как шкварчит в казане мясо, и комментирует:

— Готовлю плов вкусный и приятный. Смотрите, как готовим вот этот плов!

Присылает ролики друзьям и говорит, что этого общения достаточно: одиноким себя не чувствует и в гости пока никого не ждет.

— У нас необитаемый остров. Гости приходят. Но я повыгонял их отсюда. Помню, однажды какой-то черт костер развел. Он приехал с детьми на рыбалку. Я ему говорю:

— Вы же юрист. У вас образование выше неба. И не понимаете, что, если ветер подует, огонь перекинется на деревья. И спалите всё!

Эмоциональнее всего Ильжат говорит о своем старшем брате. С ним они несколько лет не могут поделить наследство и враждуют.

— Старший брат построил дом недалеко, а сейчас лезет и сюда! Уже третий год хожу к юристам. Брат хочет имущество делить. Звонит и говорит: «Умрут братья, и я наследство оформлю!» Сюда он может перевезти вещи, оформиться и кого угодно прописать. А мне этого не хочется. Лучше одному жить, чем с кем попало.

Еще одна проблема Ильжата — дележка территории. Ему не нравится, что соседи — его тетя 86-летняя Мафтуха и ее сын Тимур — выпускают пастись лошадей и овец по всей деревне. Он называет их людьми безграмотными, потому что «даже свою фамилию писать не могут», и планирует отстаивать землю: он уже несколько раз жаловался в администрацию.

— Они держат 8 лошадей и овец штук 60. Выпускают, и они свободно пасутся. На моем сенокосе у них пасутся овцы! Пусть на свое поле их гонит, — недоволен Ильжат.

Ильжат говорит, что переезжать из Араповской не будет — в планах завести куриц и гусей. И решить проблемы с дорогой. Зимой ее не чистят от снега, а летом машины тонут в грязи.

— Доброе утро! Этот видеоролик делаю Вере Николаевне. За два года убирали всего два раза. У нас сугробы уже метровые. Ходить не можем — плаваем. Бездействие руководства и власти. Примите срочные меры, — показывает очередной ролик для администрации Ильжат.

На звуки заведенной машины из избушки выходит низенькая худощавая старушка. Кажется, что валенки вот-вот перевесят ее и она упадет назад. Без вопросов она проводит нас в дом. Внутри, в первой комнате, резко пахнет сигаретами, на полу одежда и обувь — всё разбросано. Во второй комнате в таком же хаосе на диване лежит мужчина и смотрит телевизор.

86-летняя Мафтуха Сабитова живет в Араповской вместе с 55-летним сыном Тимуром. Старушка говорит быстро и между предложениями не делает пауз. Иногда с трудом можно понять, что она имеет в виду. К примеру, вместо слова «жить» использует протяжное на первом слоге «щить». И звонкие звуки меняет на глухие. Это сибирско-татарский язык. На нем говорят в деревне.

— Родилась в деревне, работала всю жизнь на ферме. Вышла замуж и переехала. 66 лет я здесь живу. Замуж вышла и больше никуда не выходила. Даже в город. У меня 9 детей было! Четверо умерли. Кого-то на машине сбили, второго убили, — говорит Мафтуха.

У семьи три лошади — их держат для мяса. Мафтуха говорит, что за животными ухаживает сын, потому что ему просто надо чем-то заниматься. Вдвоем живут на пенсию Мафтухи — это 28 тысяч рублей. Но это не главная проблема старушки. Она закатывает рукав и показывает запястье с неправильно сросшимися костями.

— Здесь живет сестры сын Ильжат. Такой вредный. Он мне руку сломал, ударил палкой. За то, что я косила на его земле. И потому что коня отпускаю. А он не хочет, чтобы я это делала. Три месяца в Тобольск на следствие ездили. Не посадили его. Он ружьем моих лошадей стрелял. Надоел. Он зимой их «Бураном» гоняет, чтобы мы не отпускали их.

Из комнаты выходит худенький высокий мужчина. У него острые скулы и порыжевшая морщинистая кожа. Тимур садится возле печки, поджигает сигарету.

— Приехал из Тобольска, там строил дома. В городе квартиру надо снимать и работать — это делать не могу сейчас. Здесь за всё бабушка платит. Ничем не занимаюсь. Сплю! Здесь свежий воздух. А в городе газ. Какие планы? Весной видно будет, — говорит Тимур и снова спешит зайти в комнату.

Уже на улице Мафтуха дает кусок хлеба, чтобы мы передали его соседскому псу. Он живет у пары, переехавшей из Тобольска, и не подпускает к двери их дома. Привязана собака так далеко от дома, что даже к забору подойти невозможно.

Гудит мотор машины, лай не утихает. Хозяин дома выглядывает из сарая и отказывается общаться. Спешит уйти, не дослушав вопрос.

Выезжаем со двора — узенькую дорогу местные расчищают вручную, поэтому приходится ехать медленно. Зимой ее заметает снегом, а летом и весной после дождей машина тонет в грязи. Когда это изменится и ждать ли улучшения, неясно.

Глава Абалакского сельского поселения Вера Вахрушева знает обо всех проблемах деревни. Говорит, что к ней обращаются и Ильжат, и Мафтуха. Она объясняет: старалась наладить отношения между селянами. Но конфликт из-за территории продолжает тянуться.

— Когда были мои полномочия составлять протокол на соседей Ильжата — составляли. Тогда ходили лошади Мафтухи. А сейчас нет таких полномочий, поэтому беседую с жителями. А они говорят: «Территория большая. Мы не можем наблюдать за каждой овечкой». Я говорю: «У вас там столько земли! Стоит три дома. И вы делите какую-то территорию?»

Были ситуации, когда до поножовщины и стрельбы доходило. Мафтуха писала, что Ильжат сломал ей руку, с ружьем к ней приходил. Он ходил на суды. Три человека, а криминал такой, что большое поселение такого не сделает. Не знаю, что ими движет. Ильжату не нравится, когда заходят на его территорию. Предложила просто оградить ее.

Дороги, о которых говорит Ильжат на видео, относятся к администрации Тобольского района. С 2011-го пишу, чтобы в деревне Араповской сделали дорогу. Пока положительного ответа нет, — рассказала Вера Вахрушева, глава Абалакского сельского поселения.