В России возрождают магазины «Березка». Какими они были и нужны ли сегодня?

Для дипломатов, консулов, сотрудников международных компаний и членов их семей в Москве и Санкт-Петербурге откроют магазины беспошлинной торговли.

В соответствующих документах указано, что заработать такие торговые точки могут уже в конце августа. Внутри будут торговать продукцией, не обложенной пошлиной. Среди таких товаров могут быть: алкоголь, табак, парфюмерия, украшения, смартфоны, часы и косметика.

Обычных граждан в эти магазины не пустят. На входе охрана будет проверять у посетителей документы, подтверждающие, что они состоят на дипломатической службе или работают на иностранную компанию. Цены будут указаны в рублях, долларах и евро.

Идея открыть магазины «не для всех» напомнила многим россиянам о советском прошлом. Тогда в стране работали номенклатурные магазины «Березка». Сегодня мы решили вспомнить их историю и выяснить, способна ли такая «Березка» прорасти в новой России.

С «деревянными» — только к выходу

Первые такие универсамы появились в 1961 году в аэропортах Внуково и Шереметьево. Допускали туда исключительно иностранцев. Соответственно, и продавали внутри только то, что могло заинтересовать потенциальных туристов: водку, икру, матрешки, драгоценности и пр.

Позже «Березки» выросли по всему Союзу. Впрочем, милое русскому сердцу дерево в разных уголках страны приобретало оригинальные очертания. Так, в Азербайджане «Березка» стала «Чинарой», в Белоруссии — «Ивушкой», на Украине — «Каштаном».

Советские граждане шутили: «древесное» название у магазинов от того, что внутри с «деревянными» (то есть, рублями) делать нечего. Действительно, поначалу «Березки» вели торговлю исключительно в валюте, одно только хранение которой грозило нешуточным сроком.

Позднее отовариваться в универсамах разрешили при помощи специальных чеков. Их номинал варьировался от копейки до ста рублей. Печатал такие чеки «Внешпосылторг». Выдавали их в обмен на валюту, которую советские специалисты зарабатывали за рубежом. Так государство получило дополнительный источник драгоценной валюты, а ее держатели — доступ к благам на Родине.

Так государство решило сразу две задачи. Во-первых, изъяло валюту из рук населения («как это так: советский человек, и вдруг с долларами?»). Во-вторых, дополнительно нажилось на тех, кто этой валютой изначально располагал.

Ассортимент магазинов вырос, ведь теперь закупаться в «Березке» могли не только иностранцы. На полках массово появилась зарубежная продукция. Чаще всего ее закупали оптом и с дисконтом.

При этом цены в «Березке» разительно отличались от цен в западных магазинах. Товары, приобретенные за рубежом на изъятую валюту, выставлялись с огромной (вплоть до десятикратной) наценкой. Но доступ к заветным полкам все равно оставался показателем принадлежности к советской элите.

Невиданный ассортимент

Продуктовое изобилие в «Березках» было завидным. Твердокопченые колбасы, твердые сыры, зерновой и молотый кофе, консервы, оливковое масло, соусы, импортный алкоголь, шоколад и конфеты — невиданные для подавляющего большинства советских граждан лакомства.

Но одной гастрономией «Березка» не ограничивалась. В магазине можно было приобрести импортную одежду, обувь, сумки и парфюмерию. Также посетителям предлагали зарубежную бытовую технику, фотоаппараты, музыкальные пластинки и даже дефицитную литературу.

Наконец, в «Березке» (без простоя в многолетней очереди) можно было обзавестись недостижимой для простого человека мечтой — собственным автомобилем. В каталогах также значились мотоциклы и велосипеды.

Хотя официально обменивать заветные «березовые» чеки было запрещено, на теневом рынке сертификаты активно распространяли менялы. Спекулянты могли обменять на рубли либо сами чеки, либо купленную в «Березке» импортную и просто дефицитную продукцию. Нередко несчастным советским обывателям подсовывали фальшивки — ведь жаловаться в милицию на обман в такой ситуации было не только бессмысленно, но и опасно.

В 1988-м Михаил Горбачев объявил кампанию «по борьбе с привилегиями». «Березка» закрылась с помпой: возле магазинов выстроились огромные очереди из тех, кто пытался избавиться от оставшихся чеков. Вскоре не стало и СССР. В новый век страна врывалась на рыночных рельсах: со свободой торговли и без ограничений на валютные операции.

Подхваченные (и нередко покалеченные) безумным вихрем перемен бывшие советские граждане позабыли об очередях и дефиците. Сегодня некоторые из них вспоминают времена «Березки» с такой теплотой, будто сами имели доступ к тем мирским радостям, какие распространились исключительно по чекам и для своих.

«Сейчас ни экономического, ни идеологического смысла в этом всем нет»

Как люди воспримут новость об открытии спецмагазинов для дипломатов в наши дни — вопрос вполне риторический. Впрочем, экономист Дмитрий Потапенко полагает, что новые «Березки» вряд ли смогут предложить покупателю что-то интересное.

— Я не понимаю, как это будет функционировать, — признается Потапенко. — Не вижу потребителя. Да и завозить туда нужно что-то, чего нет в обычной торговле. В «Березке» был такой товар. Но чем хорош сегодняшний регулярный ритейл? Он тоннами возит всё. Закинуть 10 единиц какого-то товара ему — раз плюнуть. Ни экономического, ни идеологического смысла в этом всем нет, скажем прямо.

При этом сам Потапенко отлично осведомлен о тонкостях работы «Березки». В советское время известный сегодня экономический эксперт и предприниматель занимался фарцой и располагал доступом к заветным чекам.

— Я фарцевал пластами (музыкальными пластинками — Прим. ред.), — признался Потапенко. — И у меня были те самые чеки. В этом смысле «Березка» была для того, чтобы достать что-то экзотическое. А сейчас-то чего? Все это похоже на «замечательную» пародию. Спецраспределитель, да. Но для чего? И для кого? Допускаю, что это какая-то синекура для кого-то конкретного.

Потапенко исключил, что представленные в новых «Березках» товары будут дешевле, чем у ритейла. Идея об удешевлении противоречит самому смыслу подобных магазинов. Люди, которые посещают их, не нуждаются в скидках и акциях — зато ощущают свою принадлежность к особому классу, национальной элите.