Сарапул – город-призрак на Каме

Мне ничего не надо. В квартиру въехал, обои клею.
Хлеба до завтра хватит, кефиру вдоволь, стреляться глупо.
Из дому выйду, гляну, моргая, встану – и прямо млею.
Слева скульптура, справа другая. Посередине клумба.
М. Щербаков

Этот город должен был стать главным в Удмуртии. Древний, с богатым прошлым, с купеческими традициями, культурой, архитектурой, верой, правдой, природой, экономическим развитием, политической жизнью – все при нем. Было. И прошло, правда, не без следа – тени остались. Это, конечно, всего лишь первое впечатление, и оно бывает обманчивым, но тем не менее оно такое.

«Едем, тебе понравится. Познакомлю с музейным работником – он хороший человек, экскурсию сообразит. Сарапул – город, каких в стране сотни, но я очень его люблю, – рассказывает мой друг и в определенном смысле коллега Владимир. – Про название ты, конечно, знаешь: «сара» – желтый, «пуль» – рыба». Желтая рыба – стерлядь. Ее здесь водилось очень много. Желтая, потому что цвет ее плоти желтоват. Золотая рыбка. Руками ловили».

На первый взгляд, Сарапул город как город. Небольшой, неухоженный: заброшенные заводы, серые дома, грязные улицы, хмурые удмурты. Первый улыбчивый человек – музейный работник по имени Александр, встречавший нас в приподнятом настроении и возвышенном состоянии духа. Сразу отправляемся в исторический центр и, оказавшись на старых улочках, присоединяемся к броуновскому движению местной жизни.

Первое впечатление от осеннего Сарапула – город-призрак, город, которого не стало. А то, что есть сейчас, – тень сочащегося жизненной силой прошлого, которому настоящее поставило диагноз «на выписку и сколько протянет», таких, мол, уже не лечим. Остынет кровь, уйдет сила, сядет заряженная предками метафизическая батарейка, и кончится город, растают тени. Заброшенные исторические здания на главных улицах, облупившаяся штукатурка, отбитая лепнина, покосившиеся крыши, мрачные дыры окон – тени шикарных особняков 19 – начала 20 веков, вокруг них жмутся тени советских застроек, неработающих цехов, на городских холмах стоят тени взорванных большевиками церквей. Даже по улицам, кажется, бродят тени, в том числе и наши.

Колокольня покровской церкви была высотой 72 метра. Естественно, она разрушена. Комплекс зданий сейчас худо-бедно восстанавливается. Из самой церкви вынесена гора мусора, убран второй этаж. Помимо всего прочего, здесь располагалось общежитие, потолочные балки торчат прямо из того, что осталось от фресок.

Камская набережная напоминает заброшенный пионерский лагерь. Сквозь плитку торчат засохшие сорняки. Древняя река равнодушно течет мимо. Остров, закрывающий горизонт, по легенде нанесло на затонувшую барку. На берегу памятный знак красноармейцам, освободившим узников плавучей тюрьмы – «Баржи смерти» – в 1918 году. Вот историческая справка с сайта Udmfsin.ru:

Однако есть-таки в Сарапуле на Каме и специально оборудованные места для отдыха. Следуем туда, по пути минуя серьезно укрепленное здание современной тюрьмы, без этого никак. По словам местных жителей, один известный в России политический деятель пообещал раструбить всей стране о том, что сарапульцы не дорожат красотой своей природы и держат общественные места в запустении. После этого местные власти расчистили и оборудовали смотровую площадку. Действительно, с этого места открывается головокружительный вид на реку и противоположный берег. Всего в нескольких километрах от нас спускающиеся к Каме пологие террасы усеяны окаменелым деревом, которому 300 миллионов лет, но добраться туда не решаемся – одеты не по погоде.

Возвращаясь в центр города, останавливаемся у частной усадьбы. Из-за двухметрового забора возвышается гора автомобильных кузовов. Перед огороженным двором тоже ржавеющие останки. Представлены в основном модели отечественного автопрома. Начинаем фотографировать. Один из автомобилей, вздрогнув, оживает и откатывается в сторону. Возникает ощущение, что сейчас, лязгнув железом, восстанет Мегатрон. Из наших машин может получиться только самый злобный трансформер. Из автомобиля, однако, выглядывает вполне живой человек, и между нами происходит короткий диалог:

– Чего нужно?

– Фотографируем вот.

– А чего тут фотографировать?

– Ну как же, интересно, гора машин, не везде увидишь.

– А, не местные....

И лихо умчался за поворот. Еще один сарапульский призрак, наверное. Движемся в сторону музея, поскольку с наступлением сумерек становится все холоднее.

В здании музейного комплекса, которое называется «Дача Башенина», открывается выставка обуви «Ботальные сюжеты», тут уместно вспомнить, что одной из основ развития экономики Сарапула когда-то была кожевенно-обувная промышленность. К слову, Павел Андреевич Башенин – городской голова, талантливый купец и меценат времен процветания Сарапула. Он не только построил дом и дачу, которые по праву считались красивейшими зданиями, но и провел в город электричество, водопровод, железную дорогу. Это человек, управленец, о котором горожане и сегодня вспоминают с теплом и любовью. Но память о нем тоже тает. Дом Башенина сейчас выглядит как руины.

Вернемся к выставке. Кожаная обувь – сапоги кирзовые, яловые, хромовые, ичиги, женская супермодная обувь и прочее, прочее, прочее. Авторы с удовольствием рассказывают о гвозде программы – болотных сапогах, сделанных из одного куска кожи, с одним единственным швом и подбитой деревянными гвоздиками подошвой. В начале 20 века этот образец обуви несколько дней стоял в бочке с водой на парижской выставке и остался сухим изнутри. Обувь, не знающая износа. Сейчас фабрики закрыты.

Сайт местной администрации утверждает, что к Сарапулу очень подходит словосочетание «первый в Удмуртии». Первым было открытие первой земской больницы в 1811 году, и первого народного училища в 1790 году, и женской гимназии в 1860 году, и публичной земской библиотеки в 1835 году, и музея в 1909 году. Про обувно-кожевенную промышленность мы уже упоминали, а после появления судоходства в 1817 году Сарапул стал центром хлебной торговли и лесопроизвозства. В 1868 году в Сарапуле насчитывалось около 40 предприятий: 6 кожзаводов, чугуно-литейный, пивоваренный и винокуренный заводы, казенный винный склад, канатная фабрика, лесопилка. Здесь находилось 2 монастыря и 33 храма. Это был центр Сарапульского уезда, количеством архитектурных памятников превосходящий все другие города Удмуртии. Что мы видим сейчас?

Мы уезжали ночью. Сарапул совсем растворился в темноте и ноябрьской дорожной каше. Был город и нет. Может, при свете луны тени прошлого становятся явью, по улицам, скрипя хромовыми сапогами, прогуливаются купцы, а их дома сверкают великолепием отделки. Сколько их еще таких городов-призраков?