«Был выбор — уйти за ней или вытащить себя»: путь мамы, которая пережила смерть 11-летней дочери

Жительница Северодвинска Надежда Викторова никогда не забудет страшный вечер 7 декабря 2020 года. Именно в этот день погибла ее любимая доченька, 11-летняя Диана. Девочка пошла на кружок в местный ДЮЦ и погибла: на пешеходном переходе ее сбила машина. Она шла по правилам и на зеленый свет. В городе это ДТП стало резонансным, и через некоторое время тот самый переход даже сделали более безопасным — на этом настояла семья Викторовых. Спустя полтора года после трагедии журналист 29.RU встретился с Надеждой. Получился честный разговор о том, как маме пережить гибель любимого ребенка, но не опустить руки и начать помогать другим.

Всё произошло в обычный понедельник. Надежда пришла домой с работы, но дочку не застала, хотя та обычно возвращалась раньше. Материнское сердце сразу почуяло неладное: она вспоминает, как вдруг стало тревожно. А вскоре раздался звонок.

— Я даже не помню, кто звонил. Там нашли телефон Дианы, но не сразу — он отлетел от сильного удара. У меня просто пелена перед глазами появилась — такой страх был. При этом мне не сказали, что это точно она: говорили, ребенок попал в тяжелую аварию, описали вещи, — рассказывает Надежда. — Я сначала подумала, что, наверное, не она: речь шла про красную куртку, а она должна была в другой идти. Но смотрю — все-таки ушла в красной.

Дальше всё как в тумане: было совершенно непонятно, что делать и как быть дальше. Надежда быстро собралась и побежала к ДЮЦу, надеясь, что это просто чудовищная ошибка.

— Когда я подошла к реанимации и увидела ее, эмоции было не описать словами. Когда последние секунды держишь своего ребенка и понимаешь, что ничего с этим ты поделать уже не можешь, настолько больно, — рассказывает наша собеседница.

Надежда отмечает, что они с Дианой были очень близки, наверное, поэтому было так тяжело и больно. Мы попросили нашу героиню немного рассказать о дочери: ее слова наполнены любовью и светом:

— Мы много времени проводили вместе: ходили на гимнастику, дзюдо, каратэ, рисование и пение. Она любила заниматься просто всем. Наверное, торопилась жить, хотела взять максимум, будто чувствовала что-то. Я всё время смотрела в ее большие голубые глаза и думала, как же мне повезло, что у меня такая дочка. Она была доброй девочкой, очень эмоциональной. Она никого не обижала, наоборот, к ней люди тянулись. Я не знаю ни одного человека, который сказал бы плохое слово о Диане, поэтому, наверное, очень у многих был вопрос, почему это случилось с ней.

Сама Надежда тоже сотни раз спрашивала себя, почему так произошло именно с ее дочкой, с их семьей.

Плакала и пыталась обезопасить роковой переход: что было дальше

Первые дни северодвинка просто лежала дома, несколько раз ей вызывали скорую. Вспоминать об этом до сих пор тяжело, в памяти живо всплывают те моменты:

— Мне ставили уколы, давали антидепрессанты, чтобы я пришла в себя. Состояние было затуманенное. Ты хочешь реветь, но в то же время думаешь, что всё это страшный сон: ждешь, может, она придет со школы.

На работе, Надежда — экономист в детской больнице Северодвинска, она взяла небольшой отпуск. Выходить, признается, было страшно: принимать соболезнования снова и снова оказалось невыносимо.

— У меня коллектив очень хороший — девочки помогали всячески, — делится наша героиня. — Тем не менее душевную боль никто не уберет: хотелось плакать постоянно, быстрее попасть домой, где есть укромный уголочек.

Привести мысли в порядок было сложно еще и из-за того, что велось следствие. Травмировали звонки следователей, которые сообщали о новых деталях дела. А вскоре стало известно, что водитель, сбивший Диану, умер. После этого, по словам Надежды, дело закрыли.

Наша героиня вспоминает, что сложнее всего было, когда их семью попросили забрать одежду дочки.

— У меня муж забирал, потому что я не смогла. Было очень страшно: как будто снова проваливаешься в это состояние, когда ты держишь на руках своего ребенка, который погиб.

Что придавало сил в первое время, так это возможность выговориться о случившемся: Надежда делала это через соцсети, создав группу «За безопасную дорогу детям!». Ее она, кстати, ведет до сих пор. Женщина говорит, что получила тогда много обратной связи: поддержать, помочь пытались сотни людей, многие даже не были знакомы с семьей лично. Это очень помогало и даже вдохновило провести благотворительный концерт в память о Диане — на первую годовщину со дня ее гибели.

Но, вспоминает Надежда, были и те комментаторы, которые писали о своего рода пиаре на трагедии: эти сообщения вызывали полное непонимание, Надежда старалась абстрагироваться от них.

В Сети она писала не только о своих эмоциях. В первые недели после трагедии семья Викторовых задалась целью обезопасить тот злополучный переход: в группе Надежда делилась шагами, которые они предпринимают для этого. Обращения в ГИБДД, администрацию города, внимание СМИ и интернет-сообщества подействовали:

— Дело все-таки большой резонанс приняло в городе. Установили знаки ограничивающие, сделали искусственную неровность, свет улучшили. Временной интервал перехода увеличен, то есть сейчас у детей есть немного больше времени, чтобы перейти дорогу.

Для Надежды эти изменения особенно важны — она считает, это был в какой-то мере ее долг перед Дианой. Наша собеседница говорит, что в воспитании дочки всегда заостряла внимание на правилах дорожного движения:

— Может, это предчувствие. Я всегда ее учила переходить дорогу правильно: в нужное время и в нужном месте. У меня акцент на этом был: я боялась дороги. Она шла на зеленый свет и по переходу, но это не спасло. Поэтому хотелось как-то обезопасить этот пешеходный переход еще больше. Думала, не получилось спасти моего ребенка, но есть возможность спасти других детей.

Надежда Викторова делится, что в полном отчаянии она находилась весь первый месяц. Из этого состояния, по ее опыту, сложно вырваться и не наделать глупостей. А вот как жизнь будет проходить дальше, человек решает только сам.

— Ты понимаешь, что у тебя есть по сути два выбора: либо ты идешь вслед за ребенком, либо ты предпринимаешь какие-либо действия, чтобы вытащить себя из этого. Я выбрала второй вариант: понимала, что надо как-то жить с этим, найти новые пути, — говорит несчастная мать.

Было решено пойти учиться на психотерапевта. За полтора года Надежда прошла курсы психотерапии по нескольким направлениям в Московском институте психологии, также она получила диплом по переподготовке в сфере социальной психологии от университета «Синергия» и теперь может консультировать людей. Но в первую очередь цель была помочь себе самой.

— Я осваивала разные техники: системные расстановки, регресс, психосоматику. Брала максимум, чтобы понять, что со мной происходит. И это меня вытянуло, это колоссальный ресурс для меня, потому что головой ты всё понимаешь, а сердце матери не может продвинуться в понимании так быстро, — считает Надежда.

Через некоторое время она познакомилась и объединилась еще с двумя женщинами, потерявшими своих детей.

Вместе женщины создали клуб поддержки «Бабочки»: сейчас они думают о том, чтобы найти место, где могли бы встречаться с другими родителями с подобным опытом и учиться переживать горе вместе.

Надежда Викторова не отрицает, что тут нет единых для всех решений, как жить дальше, но на группах поддержки каждый мог бы поделиться своей историей и, возможно, дать надежду другому.

— На фоне своей ситуации я поняла, насколько людям необходима поддержка в такой момент. Если ее не оказывать, человек может очень сильно провалиться в свое горе, но сможет ли он выбраться? Многие замыкаются в себе, несут свой крест до конца жизни, хотя правильнее было бы разговаривать на эту тему, особенно с теми, кто тебя понимает. Мы все прошли через это горе, а значит, не будем говорить дурацкое «Как ты? Держись». Мы попробуем найти вместе пути выхода.

Можно ли принять смерть своего ребенка? Честный ответ мамы

Нам показалось важным спросить маму, пережившую такой страшный опыт, и о том, возможно ли вообще однажды принять тот факт, что твоего ребенка больше нет. Надежда считает, что во многом это зависит от того, насколько вы были близки.

— Я не могу сказать, что приняла смерть своего ребенка: я постоянно возвращаюсь к этому, постоянно реву. Бывают моменты, когда появляется какой-то триггер, — как и не было этих полутора лет. Тебе снова больно, да, уже не так сильно, как первое время. Но боль всё равно остается, мы просто привыкаем к ней и живем, — ответила Надежда.

Она рассказывает, что до сих пор, так бывает, к ней могут подойти на улице и спросить: «Как ты?», имея в виду состояние после потери дочери, — отвечать на такие вопросы до сих пор трудно. Иногда люди спрашивают о Диане и ее успехах, потому что и вовсе не знают о случившемся.

— Бывают звонки: мне предлагают прийти на обучение с дочкой. А ты понимаешь, что тебе не с кем прийти. Очень много таких моментов, когда ты теряешься, — говорит Надежда.

Ранее мы рассказывали историю юной северянки Вики Цветковой. Девочке было 8 лет, когда в ДТП она потеряла руку. В машину, где была девочка, влетел на своем авто пьяный депутат областного собрания Олег Воробьев. Теперь Вике 17, и она осталась без протеза, получения которого ее семья добивалась через суд.