«Настоящая новогодняя сказка»: смотрим новую «Золушку» – балет о хрущевской оттепели в Перми

Новую сценическую версию балета «Золушка» показали в Пермском театре оперы и балета. Этот балет для пермяков особенный: композитор Сергей Прокофьев работал над его партитурой, когда находился в Перми. Билеты на спектакли не достать, поэтому 59.ru предлагает заглянуть в театр и совершить путешествие во времена «хрущевской оттепели».

Пермяков переносят в Москву 1957 года: в столице проходит Всемирный фестиваль молодежи и студентов. В Большом театре ставят «Золушку». Героиня – юная балерина – готовится станцевать главную партию. На ее руку и сердце претендуют сразу два принца – звезда Парижской оперы Франсуа Ренар и начинающий советский балетмейстер Юрий Звездочкин.

Историю о девушке, которая много работает и находит свое счастье, перенесли в театральную среду конца пятидесятых. Прием «театр в театре» позволяет воплощать действие и в советских реалиях, и в пространстве сказки, отмечают в оперном.

– По сюжету нам нужна была приглашенная «звезда». Поэтому – 1957 год, фестиваль молодежи и студентов. Новая «Золушка» – сказка для взрослых. Почему нет тыквы? Потому что современный зритель готов к более сложной истории, сложной картинке, – говорит хореограф и автор либретто новой «Золушки» Алексей Мирошниченко.

Хореограф вновь размышляет на тему культуры и эстетики советского прошлого. Спектакль – замечательная возможность познакомиться с хореографией, которая была свойственна советскому балету:

– Нашим молодым солистам нелегко далось, потому что это были не постановочные репетиции, а уроки дуэтного танца. Когда до войны мы строили коммунизм, были бесстрашные бросания балерин на партнеров. Провороты в воздухе, выжимания в какие-то большие позы и так далее. После войны мы стремились в космос, мы хотели победить разруху, нищету. Я специально вплел в хореографический текст пластические цитаты, характерные для советского времени. «Двойная рыбка», «флажок», «ласточка» и так далее – часть этих поддержек сегодня не в ходу, а хочется, чтобы этот пласт балетной истории не был утрачен окончательно.

Для новой «Золушки» театр несколько месяцев собирал бурки, боты, валенки, пуховые платки, цигейковые шапки-ушанки, шубы – все то, что носили пермяки 60 лет назад. Такую одежду сейчас сложно найти: она либо увезена и забыта на старых летних дачах, или выброшена. За визуальное соответствие спектакля эпохе отвечает художник Татьяна Ногинова, которая подготовила больше 500 костюмов.

– Я не могла пройти мимо возможности поиграть в пятидесятые. У меня дома много фотографий моих родителей, где они катаются на лыжах и санках. Была возможность одеть нашу труппу в такую кальку фотографий моего детства. Я бесконечно признательная тем пермякам, которые помогли нам собрать одежду. Это винтаж, это уже не найти в магазинах, такая одежда не висит в шкафах. Я признательна тем, кто помог, принес, спросил у своих бабушек, порылся в сундуках, съездил на дачу и привез для нас удивительные вещи нашего детства, – благодарит пермяков художник по костюмам Татьяна Ногинова.

Завершается история в Перми. Этому есть два объяснения. Первое – Сергей Прокофьев закончил клавир «Золушки» в 1943 году, после поездки в Пермь, куда был эвакуирован Театр имени Кирова. Второе – этим спектаклем Алексей Мирошниченко формирует «пермский контекст», продолжая линию главных балетмейстеров театра Марата Газиева, Николая Боярчикова, Георгия Алексидзе, Кирилла Шморгонера.

Своими эмоциями и впечатлениями от увиденного пермяки охотно делятся в соцсетях. Многие ждали премьеру этого балета и купили билеты за несколько месяцев.

– Не устану петь оды нашему Пермскому театру оперы и балета. Каждый спектакль попадает глубоко в сердце и «Золушка» – один из них. Чувственный, красивый, с невероятными танцами, мимикой и артистизмом танцоров. Костюмы и декорации идеальны этому можно посветить отдельную песню. Счастье видеть это!

– Вся эта спорная история с 1957-ым, гэбистами, оттепелью – не что иное, как щемящая, очень трогательная, самая настоящая новогодняя сказка, изрядно приправленная хорошим юмором и нажимающая какие-то очень верные кнопки в том месте, что зовется душой. Только правильная такая сказка – не про русский авось, немало развращающий эту самую душу, а про тот самый труд, который вместе с терпением все перетирает в то самое неизменное – честное, настоящее, истинное. В красоту, в ее наичистейшем, первозданном виде.

– Ей-богу, завидую тем, кому еще только предстоит это увидеть.

– Есть балеты ради драматургии. А есть балеты-признания. «Золушка» Пермского театра оперы и балета – дважды признание. На премьере первое из них прозвучало из уст Теодора Курентзиса в адрес Олега Романовича Левенкова. Второе – в финале третьего действия. Это уже было хореографическое признание в любви Перми и пермскому балету. И первое, и второе трогали до слез.