Нет красным человечкам: на заседании пермского «Культурного фронта» выступили Гладнев и Бурляев

Экс-министр культуры Пермского края Игорь Гладнев и известный советский и российский актер Николай Бурляев выступили на заседании пермского «Культурного фронта». Активисты опасаются возврата к гельмановской «культурной революции» и предлагают ввести общественный контроль в пермских театрах.

Активисты собрались в зале ДОСААФ России

Игорь Гладнев пояснил, что недавно побывал на федеральном совете по культуре, в который входит Николай Бурляев. Там деятели и договорились об участии артиста в заседании «Культурного фронта». С пермскими активистами он говорил по телефону. Артист призывал общественность взять в свои руки культурную политику, раз это не делает власть.

В Перми Николай Бурляев был год назад на фестивале патриотического кино «Золотой витязь»

– В 1992 году президент Ельцин снял с минкульта морально-этическую ответственность за то, что происходит в культуре, – начал Бурляев. – Это не могло не сказаться на обществе. Поползли вверх показатели преступлений, наркомании, самоубийств. И на все это влияла выпущенная из рук культура. В авангард нашей культурной политики просочились опьяненные вседозволенностью культурные инноваторы, поощряемые оробевшей властью. Сотни миллионов вкладывались в непристойные выставки современного искусства. А такого понятия нет. И об этом говорил еще художник Иван Крамской. Совриска не существует. Есть искусство и не искусство. На таких выставках куры гадили на Льва Толстого, а посетители топтали ногами проецируемые на пол евангельские тексты. Сотни миллионов были потрачены для нашествия на вашу Пермь красных гельмановских человечков. Можно вспомнить и антихристианскую постановку «Тангейзер». В Голливуде был принят этический кодекс, где было четко прописано, что институт семьи незыблем, нельзя посягать на религию и показывать откровенные сцены. Грязь и патология были недопустимы. Голливуд 37 лет жил по этому закону. Потом его отменили и все пошло в разнос. Мы знаем, что сейчас и «Оскара» дают всяким патологиям про «голубых и розовых». Уже принята этическая хартия в союзе кинематографистов, а воз и ныне там. Наши коллеги кинематографисты делают все что хотят на экране. А оробевшие чиновники помогают им деньгами. Если чиновники не хотят брать ответственность, то это должна сделать общественность. Надо вывести государственную культуру из рынка. Культура и рынок – понятия несовместимые. У культуры задача поднимать дух нации и просветлять, а у рынка – делать деньги.

После ухода с поста министра культуры края Игорь Гладнев возглавил военно-патриотическое общество

По мнению активистов «Культурного фронта», своеобразные общественные советы могут возникнуть и при пермских театрах. Например, в ТЮЗе могут прислушиваться к мнению педагогов при выборе репертуара.

– Сейчас голос общественности не доходит до авторов творческих продуктов. Простите меня за эти выражения, – начал Игорь Гладнев. – Как только речь заходит об общественном совете, сразу же заявляют об идеологическом прессинге, партийном контроле, глупостях и дуростях, связанных с запретами при рассмотрении отдельно взятых эпизодов, как угрожающих советской стране. Из огромной булки выковыривается изюм и представляется как основополагающий инструмент. Я помню другие времена, когда общественный совет живо обсуждал культуру. Когда в совет входили подшефные из авиабазы «Сокол», правоохранители, руководители драмстудий и клубов, партийцы и комсомольцы. Но это не мешало обсуждать и острые вопросы. Поэтому говоря сейчас о создании институции, чтобы обсуждать вопросы и принимать консолидированные решения, я не вижу в этом ничего опасного. Необходимо доводить эти мысли до людей, принимающих решения и пользующихся бюджетными средствами.

На заседание собрались несколько десятков активистов

Гладнева поддержал модератор дискуссии Илья Роготнев.

– Проблема общественного контроля – краеугольный вопрос построения гражданского общества. Все, что финансируется из кармана налогоплательщика, должно быть прозрачным для общественного контроля. Это касается музеев и театров. Эта позиция естественна для Европы. Но у нас в городе она почему-то вызывает провинциальный рев у малограмотных журналистов. Почему нет ни одного чиновника, который может осуществлять контроль за культурными учреждениями? Есть же чиновник по правам ребенка, но никто не может войти туда, где царят «художники». Хотя кто назначил Мильграма и Гурфинкеля «художниками»? У меня альтернативная точка зрения, и я искусства там не нахожу. Но о вкусах, конечно же, спорят, а за культурную политику борются.

Не обошли вниманием на заседании и главные пермские театры. Им были посвящены два доклада. Первым стало выступление активиста Никиты Федотова об итогах «Культурной революции» в Перми 2008–2012 годов.

Активист напомнил о протестах, которые проходили в городе.
На митинг против «Культурной революции» собрались несколько сотен человек.

– Почему это важно сейчас? Наметились попытки вернуть то, что было. Сейчас уже не та политическая и общественная ситуация, но отдельные направления этого проекта могут быть запущены, – объясняет актуальность своего доклада о событиях пятилетней давности Федотов. – Мы видим, что отдельные элементы сворачивались, но на плаву остаются флагманы «культурной революции» – Театр-Театр и Театр оперы и балета. Очаги сохранились, они в любой момент могут вспыхнуть и запустить процессы, которые уже позабылись. Главной целью манифестировалась интеграция в европейское культурное пространство. И под эти цели были выделены миллиарды рублей. На фоне этих огромных ассигнований, которые тратились на фестивали, выставки, концерты, разрушалась культурная инфраструктура. По данным Пермьстата, с 2008 по 2012 года край потерял 197 библиотек, 77 учреждений культурно-досугового типа и два музея.

Последний фестиваль «Белые ночи» прошел в 2014 году

Отметим, о том, сколько библиотек и учреждений культурно-досугового типа в крае появились с 2012 года, в докладе не сообщалось.

При этом, по словам Федотова, за время культурной революции не была достигнута ни одна из заявленных целей: остановить отток молодежи из региона, сделать Пермь туристическим центром и привлечь за счет этого инвестиции в регион. Да и народ не поддержал инициативу. Арт-объекты, по информации Федотова, предлагали снести 37% опрошенных.

– В 2014 году треть бюджета получили эти два театра, – возвращается к проблеме докладчик. – Любые попытки Игоря Гладнева это изменить натыкались на болезненную реакцию. Губернатор оставался на стороне идеологов культурной революции. В 2016 году, когда Гладнев уволил Мильграма, тот по инициативе губернатора Басаргина был возвращен. А спустя время был уволен сам Гладнев. Основные константы «культурной революции» остались. Новый губернатор пока не разобрался, но мы видим, как осуществляются попытки возвращения идеи пермского культурного проекта. Очевидно, что новому губернатору достанется целый пучок проблем от Чиркунова и Басаргина.

Детальнее в постановках оперного театра разбирался композитор Петр Куличкин.

Петр Куличкин считает, что пермский балет еще можно спасти

– А есть ли в Перми балет? Спектакли Алексея Мирошниченко вызывали положительные отзывы критиков. Если говорить в терминах более привычных, то балет – одна из самых консервативных частей оперного театра. Он разваливается последним. Как, например, если разваливается государство, то армия еще существует на старых наработках. Балет еще спасти можно, но стоит обратить внимание на не совсем позитивные явления. Балет «Золушка». Кто смотрел, тот увидел там Фурцеву, какое-то КГБ. Декорации – будто бы здание пермского театра. Все это выглядело странно и вызывало вопросы. Давайте спросим у самого композитора, что он об этом думает. «Я стремился так изобразить в музыке характер Золушки, принца, сестер, чтобы зритель не остался равнодушным, – писал Прокофьев. – Помимо драмы для меня было важно, чтобы балет получился наиболее танцевальным, чтобы артисты могли в достаточной мере потанцевать и показать свое искусство. Я написал музыку в стиле старого классического искусства с па-де-де и адажио. Большой театр отнесся к этому спектаклю с большим вниманием и любовью».

По задумке режиссера, это «балет о балете». История о том, как ставилась «Золушка» в Большом театре в 1957 году.

– Я отдаю должное способностям Теодора Курентзиса организовать пиар. Но жизнеспособность спектаклей театра определяется их количеством. Сколько они идут? Ну пришли люди, один раз его посмотрели, а на второй спектакль публику они не соберут. Потому то люди уже разобрались, что к чему. Смотреть и слушать это несколько раз невозможно. А люди съездят в Санкт-Петербург, там что-то послушают и лапша с ушей сойдет.

С нападками на художественного руководителя оперного театра не согласился Игорь Гладнев, отметив при этом, что личность Курентзиса не должна затмевать самих дел.

– Является ли Теодор Иоанович музыкальным лидером, представителем отрасли, заметным и убедительным? Безусловно. Является ли его позиция представительской, в том числе за рубежом? Да, это факт. Нам может нравиться или не нравиться сам он, его позиция и трактовки. Но когда мы говорим о наследии, то не разбираем личных дел. И мне не хочется, чтобы мы в это скатились.