«Любить – это не уходить ни на шаг»: приемные родители Бондаренко из Сылвы готовят детей к лучшей жизни

Приемные дети становятся похожими на приемных родителей, мечтают о большом доме и дорожат отношениями. Вместе с благотворительной организацией «Солнечный круг» журналист 59.ru побывал в семье Евгения и Надежды Бондаренко из Сылвы.

Надежда пришила к школьному платью кружева от маминой гипюровой рубашки. Школа требовала от учеников белых воротничков и рукавов. Одноклассник поднял на смех. Было обидно, стыдно, зло. Память возвращает эти чувства каждый раз, когда кто-то пытается унизить детей. За них она горой.

Приемная мама Надежда Васильевна Бондаренко из бедной семьи. Родители выпивали, мать ходила битая, одиннадцать детей жили впроголодь. Не было хлеба. Не было одежды. Но никогда не жаловались и не попрошайничали.

– Дети напоминают мне о моем детстве, – рассказывает Надежда Васильевна. – Вот они приходят… рваные кроссовки, грязная растянутая футболка. Я сама во всем таком же ходила. Этого не забыть.

Из болота вытянул любимый человек. С Евгением дружны с 16 лет, встретились в училище. Будущий муж показал Надежде, что такое «вкусный стол и чистая кровать».

– К нам приезжали мои младшие. Он помогал одевать, обувать, кормить. Я потом даже говорила: «Выросли все, пускай живут своей жизнью. Приехали, погостили и все, хватит». Он: «Да че, вроде свои».

Родных детей у Евгения и Надежды двое. Первый приемный появился случайно. У Коли умерла мама, родственники привезли его к Бондаренко пожить на время похорон, да так он и остался. Потом были еще мальчики и девочки. Всего девятнадцать детей.

Мальчишки любят отца. Младший Вова весь день готов «виснуть» на руках. В возрасте 4-8 лет пацаны нуждаются в том, чтобы их трепали и обнимали. Надо успевать, пока не стали подростками-ежиками. В семье Надежды детей обнимали редко.

Редкостью были и личные вещи: твое, которое ты мог положить в свой стол и найти, когда понадобится.

– Когда дети приходят, я им показываю: вот твой диван, каждый спит отдельно, у нас на одном диване не спят двое-трое. У каждого свой стол, стул, комод, ящик с вещами. Вот это твое, ты должен держать в порядке. Нравится тебе чистая постель? Ящик открываем, там футболочки, брюки лежат. Порядок. И у меня ребята приучены: есть школьные вещи и уличные. Со школы приходят, знают, что надо переодеться. И мне это очень нравится. Я всеми детьми горжусь.

Не каждый рискует жить по мечте, и за это не нужно осуждать. Вика талантлива. Окончила музыкальную школу, хорошо рисует и фотографирует. Мечтала стать дизайнером, но пожертвовала искусством ради финансов: изучает банковское дело в Вышке.

– У меня жених – архитектор, а выдает кредиты в банке, – говорит Вика. – Он архитектор, я дизайнер, будем без работы сидеть. Решила взять профессию, которая востребована.

Вике 21 год, из них 18 лет в приемной семье. Когда мы приехали, девушка готовилась к свадьбе, а на момент выхода этого текста торжество уже состоится. Мама говорила: выбирай, что сердцу ближе.

На выборе профессии Надежда Васильевна не настаивает, мечтает лишь о том, чтобы дети занимались музыкой.

– Она сама этого всего не видела в детстве, эту музыку, – объясняет Вика, – отправила всех в музыкальную школу. Помню, пришла к ней один раз: «Мама, я больше не хочу ходить». «Нет, дочь, начала ходить – давай закончим». В итоге я двадцать раз ей сказала спасибо, что она меня заставила доучиться до конца, все-таки диплом получила. Самой потом помогало это. Как? Музыкальная школа помогает время планировать. Я в музыкальную школу из садика ходила. Все спать ложатся, я в музыкальную школу иду. Там поиграю в тихий час, снова приду. Я самостоятельной больше становилась.

Вика узнала, что она приемная, от журналистов. Вышел материал в местной газете, и один экземпляр оказался в доме. Вика предположила, что мама «случайно» оставила, потому что боялась сказать правду. Зря боялась: «Ну узнала и узнала, у меня других нет родителей, это у меня вот настоящие родители».

Между своими детьми она хотела бы выстроить доверительные отношения, но вот так же баловать, как мама, не собирается.

– Она подружка для нас, – делится Вика, – но мы балованные.

Любой, даже самый незначительный повод семья Бондаренко превращает в праздник.

– Мне это очень нравится в нашей семье. Все приедут, всегда подарки, есть деньги или нет денег, хоть какие-то маленькие, но сделают подарки. Даже своими руками открытки. Всякие концерты закатывали, музыку включаем, папа тоже у нас подтанцовывает, тот еще танцор. Вот это кажется мне самым дружным.

Мамины посиделки вспоминают все девочки. Надежда собирала старших дочерей на поздний чай каждый вечер.

– Это сейчас я поняла, что мы не просто чай пили, – рассказывает Полина, качая на руках четырехмесячного Степана. – Это такие учения от мамы. Все, что я умею делать сейчас, этому всему мама научила.

Полина прожила в семье Бондаренко 12 лет, сейчас ей 23 года, замужем. С приемной мамой долго притирались – столкнулись два упертых характера.

– Мама хапнула моего переходного возраста. Когда я пришла, мне исполнилось 11 лет. В тот момент казалось, что все против тебя и все плохо.

– До 11 лет жила с семьей?

– Да. Я прекрасно помню своих родителей. Я прекрасно помню все эти, как бы сказать, пьянки-гулянки. Помню, как мать оставляла нас одних. Без денег, без еды, без воды, без всего. Я себе дала обещание, что у моих детей будет все. Такое обещание должен дать себе каждый ребенок, кто варился в этом. Если я ушла от плохого, я не хочу обратно в это возвращаться. Никакой адекватный человек не захочет вернуться в голод, нищету.

Когда люди долго живут вместе, они становятся похожими друг на друга. Может, от того, что едят одну еду? Мама Надежда и дочь Полина схожи внешне, в речи и поступках тоже что-то «проскальзывает». И это магия: во многих приемных семьях замечается сходство кровно не родных людей.

– Я даже стряпаю как мама, – смеется Полина.

Большие праздники с пирогами – традиция, которую Полина переняла в приемной семье. Полина мечтает о большом доме и большом столе, за которым могли бы собираться родные и друзья.

– Ну, вообще я стремлюсь к такой же семье, как у мамы.

– Ты хотела бы много детей?

– Своих трое.

– А еще хочешь приемных?

– Не хотела до тех пор, пока мне мама не сказала: «Мы же тебе помогли. А почему ты не хочешь кому-нибудь помочь?» И у меня такой тумблер щелкнул: «А почему, действительно, а почему бы и нет». Если будут позволять площадь, финансовые возможности, почему нет. Приехать в дом малютки, взять такого же малыша. Тем более я сейчас со своим ребенком. После родов становишься сентиментальной и начинаешь смотреть передачи про детей, невольно СМС-сообщения отправляешь, чтобы никто не болел.

У Кирилла к боязни высоты прибавился страх потерять девушку. Он дорожит отношениями, потому что это самые хрупкие связи. Как в химии: кристалл разрушается, когда происходит сдвиг ионных слоев и возникает отталкивание.

Кирилла мы вызвали на серьезный разговор.

– Свою семью какой ты видишь?

– Ну, я хочу, чтобы была жена, дети, как у мамы. Чтоб моя семья была такая же, как... Дружная, такая же отзывчивая. Чтоб каждый помогал друг другу. Вот такую.

– У тебя есть подруга, ты сказал. А ты знаешь, что такое любовь? Сможешь объяснить?

– Смогу. Ну, любовь – это когда ты доверяешь человеку полностью. Больше своей жизни. Доверяешь ей, хочешь быть только с ней. И не уходить никогда ни на шаг.

– Скажи, кто-то тебя предавал?

– Бывали случаи. Один. Я перестал общаться с этим человеком, разговаривать. Ну, сделал вид, как будто не знаю.

– А прощать не пробовал? Простить, все забыть.

– Нет. Я думаю, такие случаи не прощают.

– Предательство нельзя простить?

– Предательство невозможно простить. Если человек, там... Ты доверял ему больше своей жизни, он взял, там, предал, я думаю, невозможно простить. Все равно, если даже ты человеку можешь, конечно, сказать: «Я тебя прощаю, все, давай дружить», то внутри тебя все равно обида останется.

– Ты когда будешь создавать семью, ты же станешь папой. Как ты себе представляешь, как должен поступать папа?

– Я попытаюсь не делать такие ошибки, как мой отец. Не буду бросать своих детей в беде, отдавать чужим... Ну, не чужим, а вообще бросать ребенка. Ребенок – это... Ты должен радоваться ему и поддерживать его всегда. А не взять и бросить его. Я не сотворю таких ошибок.

– У тебя тяжелые обстоятельства могут быть, денег может не хватать. Как ты думаешь, это может быть причиной оставить ребенка?

– Нееет.

В семье Бондаренко действует общественный договор: не врать, не воровать и не реветь.

Деньги не прячут. Они лежат в ящике, о котором знают все. В магазин отправляют с банковской карточкой. Чеки родители не смотрят и сдачу не пересчитывают.

Слезы как шантаж не проходят. А вранье рано или поздно всплывает.

Родители не дают в обиду детей, помогают развивать таланты, вдохновляют и учат жить.

Для проекта «Жила-была семья», благотворительная организация «Солнечный круг».