Архитектурные сокровища Перми. Призраки прошлого: Дом Смышляева

Дом по адресу Петропавловская, 25, он же Дом Смышляева, он же Библиотека имени Пушкина, он же «тот закругленный дом с балконом рядом с Оперным» появился на карте Перми ровно на рубеже 18 и 19 веков. Построил его приехавший из Тамбова купец и будущий городской голова Иван Романович Жмаев. Считается, что особняк, который тогда был одноэтажным, воспроизведен по проекту городского архитектора Васильева.

Спустя семь лет Жмаев умирает, а этот типичный объект русского провинциального классицизма переходит к его младшей дочери Марии — жене губернского казначея Дмитрия Дягилева, прадеда — все верно — того самого Сергея Дягилева. Фамилии Дягилевых дом будет принадлежать еще 35 лет, пока в 1842 году его не купит Дмитрий Емельянович Смышляев.

Перенесемся на 40 лет назад. Одиннадцатилетний сирота из Соликамска Дима Смышляев приезжает в Пермь к своей тетке, супруге заводчика и пароходчика Любимова. Обитает семейство Любимовых на Петропавловской, 27 — в соседнем с только построенным домом Жмаева особняке. Именно Любимов приобщает смышленого мальчика к торговым делам. К 19 годам Смышляев уже покупает свой первый дом, становится известным в городе купцом, а после и городским головой.

Итак, январь 1842 года. Дмитрий Емельянович Смышляев — новый владелец дома на пересечении Петропавловской и Сибирской. Проходит полгода — Пермь просыпается от ударов набатного колокола. Город загорелся сразу с четырех сторон. Возвращающегося с нижегородской ярмарки Смышляева эта новость застает в Оханске, но и зарево видать уже оттуда.

Семья примчавшегося на всех парах в Пермь Смышляева эвакуирована в район нынешней площади Карла Маркса, несколько его домов уже сгорели, огонь подступает и к этому. Через полицмейстера купец истребует пожарную команду. Спасатели объявляются не сразу, зато сразу обнаруживают залежи ящиков с шампанским в подвале дома...

Дом сгорел до фундамента. Сгорела оранжерея с персиковыми и абрикосовыми деревьями и двухэтажной расписанной нимфами и купидонами куполообразной беседкой, минералогический кабинет, переписка хозяина с графом Сперанским. Перепившаяся пожарная команда успела спастись в последний момент.

Смышляев скрупулезно восстанавливает дом по чертежам и заодно достраивает второй этаж с тем самым известным каждому пермяку резным балкончиком.

После смерти Дмитрия Емельяновича дом переходит к его сыну Дмитрию Дмитриевичу — общественному деятелю и краеведу, представителю Императорского православного палестинского общества. В 1863 году в здании открывается Марьинский банк, а следом, в том же году, — Купеческий клуб. Он стал вторым клубом в городе. В первый — Благородное собрание, о котором мы уже писали в рубрике ранее — допускались лишь дворяне, соблюдающие строгий дресс-код: мужчины во фраках и непременно замужние дамы в бальных платьях. В Доме Смышляева нравы были проще: здесь собирались купцы со своими семьями для балов и молебнов.

В 1860-е Смышляев продает дом казне и уезжает в Палестину, а помещения занимает Пермская городская Дума. Над нынешним большим залом пушкинской библиотеки специально для нужд Думы надстраивают третий этаж. Именно в этом двухсветном зале решаются все основные городские вопросы: прокладка трубопровода, электрическое освещение, запуск первого городского трамвая.

Библиотеки были в доме всегда. Сначала небольшие и частные, принадлежавшие владельцам разных лет, они занимали все больше помещений, пока в 1922 году здание не перешло к библиотеке имени Горького, а в 1966 — ее не сменила Пушкинка.

«Юрятинская городская библиотека» — еще одно альтернативное название. Приехавший в Пермь Борис Пастернак проводит в большом зале библиотеки долгие часы за книгами по истории, географии и этнографии края. «Многооконный читальный зал на сто человек был уставлен несколькими рядами длинных столов, узенькими концами к окнам», — опишет Пастернак зал, где встречались Юрий Живаго и Лара.

В 1928 году здесь в яркой желтой блузе и с расписной деревянной ложкой в кармане выступает Владимир Маяковский. А годы спустя — в эвакуации — на том же самом месте, только уже перед молотовской аудиторией, окажется Лиля Брик.

Военный корреспондент Вениамин Каверин приезжает в отпуск за своей семьей и, борясь с окружающим гамом, пишет новые главы «Двух капитанов» в забитой эвакуированными гостинице «Центральная», а читать их приходит сюда же, в Горьковскую библиотеку.

Пианисты Эмиль Гилельс и Генрих Нейгауз, скрипач Давид Ойстрах, балерина Галина Уланова, писатели и поэты Вера Панова, Василий Каменский, Виктор Астафьев, Алексей Решетов, Татьяна Толстая, Захар Прилепин, Алексей Иванов — далеко не полный список гостей этого зала. Но и большой зал — далеко не единственное место в доме, у которого есть свои секреты.

В круглой гостиной молодые хозяева принимали гостей, музицировали, играли в карты. У комнаты интересная особенность — акустика в ней работает так, что, встав в ее центре и заговорив, ты услышишь свой отраженный от стен голос.

Спустившись по стертым шаркающими аккуратными шажками спешащей прислуги ступенькам, попадаешь в разветвленную сеть больших и маленьких помещений, проходящую подо всем домом. Нынешние книгохранилища и хозяйственные помещения когда-то служили складами, кухнями и комнатами прислуги. А теперь здесь живут призраки.

- Я живу тут с ними [привидениями]. И не только я их видела — мой муж тоже. Тянусь как-то к выключателю, чтобы включить свет в подвале — и вижу женщину в сером платье. Высокую, рост под 1.90, и лица не видно. На том же самом месте, где вы сейчас стоите. А она просто уплывает в сторону, ногами не шевеля,- рассказывает заведующий отделом снабжения библиотеки Ольга Плащенкова. — Я сначала тоже не верила, когда мне эти истории рассказывали. В первый раз был шок, но что поделаешь — работать-то все равно нужно. Они у меня бумагу раскидывали, бобины со шпагатом. Часто идешь — и ощущение, будто мимо тебя кто-то пролетел. Днем-то еще куда ни шло, а вот ночью я продежурить тут смогла только три месяца.

По одной из версий, в этих же подвалах во время революции держали пленных. Белогвардейцы пытали в подвальных камерах людей, расстреливали их и закапывали в земляном полу.

Еще одно скрытое от глаз посетителей место — винтовая лестница, закручивающаяся вокруг небольшого лифта. Вероятно, его использовали, чтобы поднимать на второй этаж еду из подвальных кухонных помещений.

Ну а по другой лестнице — широкой и парадной — в наши дни поднимается каждый посетитель пушкинской библиотеки. После новогодних праздников она открывает свои двери уже 5 января.

Напомним, в прошлом выпуске «Архитектурных сокровищ Перми» мы писали об истории старейшего в городе железнодорожного вокзала.