«Не могли смотреть, как ребенок погибает»: в пермском ожоговом центре рассказали, как лечили девочку из Октябрьского

20 июля в Октябрьском простились с 16-летней девочкой, которую поджег знакомый. Она скончалась 18 июля в реанимации пермского ожогового центра. У нее было 85% поражения кожи, для лечения использовали современные препараты и технологии, пермские медики консультировались с коллегами из федеральных центров, но, к сожалению, спасти девочку не удалось.

Заведующий ожоговым отделением больницы имени С. Н. Гринберга Андрей Александрович Бабиков рассказал изданию «КП-Пермь» о том, как лечили девочку.

Утром 8 июля девочку на железнодорожных путях увидел машинист поезда, подъезжавшего к станции Чад. У нее были сильные ожоги. Туда сразу вызвали скорую помощь и полицию, медикам девочка смогла назвать свое имя и дату рождения. Два дня пострадавшую лечили в Октябрьской ЦРБ, а затем санавиацией перевезли в Перми — врачи стабилизировали ее состояние. По словам Андрея Бабикова, вертолет санавиации прилетал за девочкой два раза, но в первый раз состояние девочки было настолько тяжелым, что ее решили пока не перевозить.

В Пермь девочка прилетела с 85-процентным поражением кожных покровов. Завотделением рассказывает, что когда у пациента более 50% ожогов, пермские врачи консультируются с федеральными центрами — Институтом Вишневского и Приволжским исследовательским медицинским университетом Минздрава России. В обоих центрах медики сказали, что травмы девочки несовместимы с жизнью, а таких больных выхаживают одного из тысячи.

— Но мы не могли смотреть, как ребенок погибает, и делали всё, что от нас зависело… и даже свыше, — рассказывает Андрей Александрович.

Для лечения использовали современные раневые покрытия, дорогостоящие антибиотики, современную наркозно-дыхательную аппаратуру для искусственной вентиляции легких и экстракорпоральную гемокоррекцию, чтобы возместить патологию почек. Но у пациентки росла полиорганная недостаточность.

— Разберемся, что такое ожоги. Кожа — это защитный орган, и при ее повреждении повреждаются и другие органы: начинает страдать сердечная мышца, печень, почки, легкие, — говорит специалист. — И всё это идет по нарастающей, так как идет сильнейшая интоксикация продуктами повреждения кожных покровов.

На второй день в пермском ожоговом центре девочку положили на противопролежневую кровать по рекомендациям федерального ожогового центра.

— На такой кровати человек лежит как на воздушной подушке из специального песка, у него не образуются пролежни, и корригируется идеальный температурный и влажностный режим. Сделать это сразу же было нельзя. Причина в том, что ее кожные покровы были сильно повреждены, а под кожей скапливалось большое количество жидкости с интоксикационной составляющей. Если бы мы положили ее на такую кровать с первых же суток, то всё это зафиксировалось бы, и мы потеряли бы девочку гораздо раньше.

После медики убирали поврежденные некротические ткани и пытались подготовить раны к пересадке кожи.

— Повторюсь, для этой девочки было сделано всё, что только было возможно, но в данном случае у нас не получилось, мы не боги, — говорит врач.

Андрей Бабиков добавил, что недавно был на конференции, федеральные центры и самые современные клиники не могут выходить пациентов с 85% ожогов. Максимум 70–75% — с использованием клеточных технологий, когда из сохранившихся клеток больного выращивают культуру клеток и закрывают ей подготовленные раны. Это делают только в федеральных центрах. И специалисты обещали пермским врачам: если девочку удастся выходить и подготовить к такой процедуре, то ее проведут.

По подозрению в убийстве с особой жестокостью задержан ее 16-летний знакомый. Местные жители активно обсуждали версию о том, что он совершал преступление не один и даже создали петицию, чтобы наказали всех виновных. Но в Следственном комитете заявляют, что подросток был с девочкой наедине.