Видели косаток и гостили у индейцев: пермский путешественник Андрей Королев – об экспедиции на Аляску

Несколько дней назад в Пермь вернулся путешественник, доцент географического факультета ПГНИУ Андрей Королев. Вместе со своей командой «Forward travel» он преодолел 1600 километров вело-лыжной экспедиции по Аляске, пересек семь перевалов и огромный массив Белые горы.

Пермяк посвятил свое путешествие 150-летию со дня покупки Аляски у России и 75-летию со дня начала ленг-лиза (государственной программы, по которой Соединённые Штаты Америки поставляли союзникам во Второй мировой войне боеприпасы, технику, продовольствие, медицинское оборудование и лекарства). В интервью 59.ru Андрей Королев рассказал о встречах с дикими животными и знакомстве с индейцами, о том, какой «талисман» помогает ему в дороге и почему путешествия по Уралу становятся все популярнее.

– Без этих приспособлений обычно в поход не идем, – Андрей Королев достает из рюкзака средства защиты от диких животных. – Вот перцовый газовый баллон. Если медведь приближается в твою сторону, сдергиваешь чеку и нажимаешь на кнопку. Животное чувствует газ и дальше не идет. Человеку газ не вредит – главное, чтобы ветер был не на того, кто использует баллон. Сигнал охотника – для дальнего боя. Запускаешь его в небо – раздается хлопок и появляется яркая вспышка. Это пугает хищника. Но одно из самых эффективных средств – фальшфайер (факел-свечка, то, чем пользуются болельщики на футбольных матчах. – Прим. ред.).

– Вам в экспедиции на Аляске приходилось пользоваться всеми этими средствами?

– В этот раз – нет. А в Тибете, когда на нас нападал як, в ход шел сигнал охотника. Медведи чаще всего сами убегают.

– Почему опять Аляска? Вы ведь уже были там четыре года назад, когда поднимались на гору Мак-Кинли (высочайший пик Северной Америки. – Прим. ред.).

– Мне захотелось пересечь Аляску и добраться до полюса недоступности. Это длинный, сложный маршрут, преодолеть который можно только в зимнее время, когда реки еще не вскрылись, и нет болот.

Генеральный план был такой – начать с центра Аляски – города Фэрбанкс. Пройти на лыжах по безлюдной местности, где нет дорог и населенных пунктов, до Северного Ледовитого океана, оттуда выбраться или авиатранспортом, или попутками вновь к Фэрбанксу, пересесть на велосипеды и проехать по автомобильной дороге до Тихого океана. Планировали, что на лыжах преодолеем 800 километров, а на велосипедах – 700. На деле получилось иначе.

Велосипедная часть вышла очень простая, яркая и интересная. Вместо запланированных 700 проехали 1100, успели даже посетить национальный парк Кенай-Фьордс и посмотреть на китов и косаток.

С лыжами – сложнее. Свойства снега на Аляске отличаются от свойств снега в других местах на такой же широте. Он очень сыпучий, идешь и проваливаешься прямо до земли. При этом его верхняя часть плотная, как наст. Приходится продавливать, а потом с силой выдергивать лыжи. Бывали случаи, когда я сам шел пешком, чтобы пробить наст, а за мной ребята передвигались на лыжах.

Еще одна проблема – в этом году на Аляске была ранняя весна. Снег начал таять, вскрылись реки, по льду побежала вода. И когда мы вышли на реку Юкон, попали в неприятную ситуацию – перед нами был очень тонкий лед, а сбоку – открытая вода, по которой плыл айсберг. Остановившись, он образовал затор, и вода потекла по льду в нашу сторону, лед начал трескаться, лопаться. Пришлось бежать на свой страх и риск по тонкому льду – лишь бы быстрее добраться до берега. Проваливались все равно. В итоге мы сошли с маршрута на несколько дней раньше, чем планировали.

– Неужели вы во время подготовки не учли особенности снега на Аляске и раннее наступление весны?

– То, что лед будет таять раньше, я узнать не мог. Погоду на Аляске предсказать сложно. Про особенности снега читал в заметках участников двух других больших экспедиций. Но они путешествовали по южной части, и я думал, что именно для той местности характерен этот снег. Американцы предупредить не могли – на лыжах они обычно не ходят, чаще летают на маленьких самолетах. Они комфорт любят.

– А как вы готовились к походу? Читали про Аляску, карты изучали?…

– Карты у меня 80-х годов, более поздних карт Аляски нет. Еще были карты в спутниковом навигаторе. Также я мог позвонить по спутниковому телефону другу в Анкоридж и проконсультироваться, если возникала такая необходимость. Из предыдущей экспедиции (Андрей Королев путешествовал по США – пересек Долину Смерти на велосипеде и поднялся на самую высокую точку Скалистых гор. – Прим. ред.) мы вернулись в конце октября 2016 года. И с ноября готовились к Аляске. Но чтобы осуществить путешествие такого уровня, нужно получить визы, информацию о том, как там себя вести, разрешение от авиакомпании на перевоз большого багажа, нужно найти деньги. Бюрократия отнимает практически все время подготовки, силы и нервы, поэтому отправляешься в путь ты уже уставший.

– Получается, для профессионального путешественника подготовка сложнее, чем сам маршрут.

– Для меня последнее время это действительно так. Потому что выбираю сложные по организации маршруты. А в путешествии – отдыхаю, высыпаюсь в палатке. После экспедиции на Аляску я вернулся в лучшей форме, чем был до отъезда. Восстановился.

– В путешествии опасности были связаны в основном со стихией?

– Могли рано проснуться гризли. И мы видели свежие следы. Но медведь не стал бы нападать на трех человек, тем более, после спячки гризли едят в основном растительность, чтобы прочистить желудок. Мы видели черного медведя, рысь, зайцев и волков.

– Есть у вас правила поведения в экстремальных ситуациях?

– Главное в экстремальной ситуации – сделать все, чтобы ее избежать. Продумываешь, что может случиться, и не допускаешь этого. Также очень важно быстро ориентироваться в ситуации. Например, выскочил медведь, а у меня ничего нет кроме котла. Беру котел и начинаю стучать, потому что знаю, что медведи боятся этого звука. Главное – не теряться и не переживать. И работать в команде с людьми, в которых ты уверен.

– Многие путешественники берут с собой в дорогу талисман. А у вас есть что-то, без чего не обходится ни одна экспедиция?

– Котелок для еды и палатка, – смеется Андрей Королев. – Талисман есть у всех – крестик. Но мне в дороге часто помогает Иисусова молитва. Когда читаю ее, настраиваюсь на хороший лад. Легче становится, гармоничнее.

– Знаменитый путешественник Федор Конюхов – священник, в нескольких интервью он говорил, что в своих экспедициях тоже молится. Религия помогает в дальней дороге?

– Конюхов путешествует один, молится постоянно, и ему это помогает. Он чувствует, что не одинок, что его направляют, помогают ему. От этого возникает какой-то душевный восторг, который, конечно, помогает двигаться вперед.

– Много людей вам встречались во время путешествия на Аляске?

– Никого. Только около реки Юкон мы зашли в поселок Бёрч-крик, где живут индейцы племени Гвичинов, которое относится к группе атабасков – коренных народов США и Канады. В племени – матриархат, руководит им индеанка Рус Джеймс. Друг, курировавший маршрут и отслеживавший наше пребывание на Аляске, позвонил индейцам и предупредил, что мы идем. Они сначала испугались, потому что до нас путешественников в деревне не было, только золотоискатели. Но встретили нас хорошо, накормили, дали отдохнуть и рассказали, как идти дальше.

– О чем вы разговаривали с местными?

– Вообще мне разговаривать с иностранцами сложно. Пусть это звучит странно, но я кроме русского никакого языка не знаю. Да и зачем, ведь путешествия наши в основном проходят в безлюдных местах. Если же кого-то встречаем, рассказываем о себе, говорим о взаимоотношениях народов, о необходимости мира между странами. Они спрашивают про Россию и говорят, как к ней относятся. В Америке, например, все очень доброжелательны, нет негатива. Звали на ужины, помогали, давали советы. Одни хозяева нас даже оставили в пустой квартире, а сами улетели в Россию. У нас там осталось много друзей.

На Аляске не спрашивают каких-то банальных вещей типа «у вас правда по улицам медведи ходят?». Потому что у них самих в городе дикие животные разгуливают, это нормально.

На самом деле мы очень похожи, похожи и условия жизни. Но они любят место, в котором живут. Они не думают о политике, о том, что происходит вокруг. Дома хорошо – и ладно.

– Вы говорили, что перед путешествием ищете спонсоров, деньги на экспедицию. А много ли желающих финансировать профессиональных путешественников?

– Немного, но такие есть. Нас финансирует велосипедная компания Forward. Иногда помогает министерство спорта. Без спонсорской поддержки все можно провернуть, но это тяжело. У меня семья из четырех человек, а работаю я один – преподавателем в университете. Поэтому стараюсь путешествовать так, чтобы не тратить семейный бюджет.

– А как семья относится к вашим долгим отъездам?

– Раньше жена путешествовала со мной в крупных экспедициях. А сейчас у нас двое детей, она с ними. Когда куда-то собираюсь, стараюсь организовать все так, чтобы им было комфортно, легко, чтобы они ни в чем не нуждались.

– Жена не скучает по дальним экспедициям?

– Она понимает, что с нами страшновато и физически сложно. Из-за нее пришлось бы корректировать маршрут. Не для женщин наши путешествия.

– Вернусь немного к Федору Конюхову. Он говорил однажды, что мечтает увидеть дно Марианской впадины. А какие мечты путешественника у вас?

– Какое оно – дно Марианской впадины – я примерно представляю, – смеется Андрей. – У меня есть маршрут мечты, но он очень дорогостоящий. Надо залететь на трансантарктический хребет, оттуда пройти по горам, подняться на вторую по высоте вершину Антарктиды и дойти до Южного полюса. Тогда это было бы достижение Южного полюса по честному – от начала материка.

– Просто полежать на пляже не хочется?

– Иногда хочется просто отдохнуть, выспаться. Я с детьми поеду в Роза Хутор в августе. Но все равно долго лежать на пляже не смогу – максимум два дня. Хочется активности.

– А не было у вас мыслей о том, чтобы остановиться, закончить со сложными путешествиями?

– Невозможно исследовать весь мир – это я понимаю. Но у меня есть несколько маршрутов, которые хотелось бы пройти. Через год собираюсь продолжить экспедицию по пересечению Аляски. Из Фэрбанкса залететь в индейский поселок и на лыжах дойти до Хребта Брукса, перевалить через него, затем через тундру дойти до берега Северного Ледовитого океана. То есть это было бы продолжением нынешнего маршрута. А осенью 2018 года планирую отправиться на остров Новая Гвинея.

– В последнее время модно стало путешествовать по Уралу. Вы сами часто со студентами, с семьей ездите по нашему краю?

– Сейчас развивается внутренний туризм. А тяга к родному краю была всегда, людям нравится наша природа, многие ради нее только здесь и живут. У нас она действительно самая красивая, я всегда говорю, что мое любимое место – Северный Урал. Живописный и нетронутый.