Чётко продуманная акция или вандализм? Что говорят о признании Sad Face Гельман, Лапшин и другие

В ночь на 18 октября стало известно, что пермский художник Sad Face признался полиции в том, что это он изменил арт-объект «Счастье не за горами». Об этом написал на своей страничке в Facebook его адвокат Сергей Калкатин.

— Илькаев пришел ко мне в пятницу и изъявил желание самому сдаться полиции, — рассказал Калкатин 59.ru. — Я его отговаривал, но художник ответил, что решение принял. 13 октября он пришел в полицию и сообщил об этом. Фактически он явился с явкой с повинной.

При этом, по словам адвоката, свой поступок Илькаев объяснил тем, что в мае 2017 года в городе Луга Ленинградской области он катался на квадроцикле и попал в ДТП, в результате которого чуть не погиб. Своей акцией Илькаев хотел показать, что смерть рядом с нами, мы должны ценить каждый прожитый день.

Арт-директор музея PERMM Наиля Аллахвердиева тоже написала у себя в Facebook пост про Sad Face:

— Леша сам написал заявление, журналисты почему-то об этом не пишут. Это серьезный шаг, мы очень за него переживаем!

Под постом арт-куратора развернулись целые баталии.

Поступок художника пермяки обсуждали в соцсетях чуть ли не до утра и продолжают до сих пор. Больше всего комментаторов волновали вопросы: зачем это сделал, он ли это, является ли это преступлением, зачем он сознался, и, вообще, художники — это люди? Также комментаторы разделились на два лагеря: за Илькаева и против. Интересно, что большинство комментаторов в итоге желают художнику и его адвокату победы.

Мы собрали самые интересные комментарии, а за мнениями обратились к экспертам.

Вандал или художник?

В ходе споров встал вопрос о том, является вандализмом акция Алексея Илькаева. Директор галереи PermOne, арт-куратор и бывший заместитель директора PERMM Михаил Сурков говорит, что это не тот случай, когда нужно наказывать по закону. С настоящим вандализмом он уже сталкивался, но тогда полиция даже не реагировала на это.

— В данном случае я могу только напомнить, что когда мы открывали «Ротонду» архитектора Александра Бродского у входа в PERMM, располагавшегося тогда в здании речного вокзала, её пытались облить бензином, она пострадала, — вспоминает Михаил. — И это было общественно опасное деяние. Также конкретные известные люди призывали сжечь красных человечков и букву «П» и даже ролики снимали, как они это делали. И тогда никто не возбуждал никаких дел! «Счастье» — такой же объект искусства. Вопрос только, почему сейчас уголовное дело возбуждается, а тогда, когда было действительно опасно, никаких уголовных дел не было.

Пермский художник и автор скульптур «Солёные уши» и «Водопроводчик» Рустам Исмагилов рассуждает о том, является ли «Счастье не за горами» произведением изобразительного искусства, чтобы говорить о том, что сделал Илькаев, как о вандализме.

— Не знаю, как к этому относиться, — комментирует Рустам. — Ведь надпись скорее всего относится не к изображению, а к литературе. Но на эту тему можно много размышлять… Кстати, мне кажется, что к этой теме смерти мы уже начали привыкать, и это может поднадоесть. Еще недавно мы наблюдали превращение надписи «Место, где вместе» в «Место, где смерть», а сейчас то же самое произошло с объектом на набережной. И еще есть версия... А может быть, на восстановление этой надписи денег не выдавали, и кто-то договорился с Sad Faсe, чтобы он специально всё это сотворил? Шутка, конечно, но почему бы и нет? Возможно, это и не всплеск эмоций никакой, а чётко продуманная акция, и мы просто что-то не знаем? Кстати, в последнее время есть тенденция с надписями и тегами. А может быть, нужно запустить какую-то акцию, чтобы люди сами придумали свою народную надпись?

— А ведь можно расценивать этот акт не как вредительство, а как привлечение внимания к плачевному состоянию объекта, который является одной из самых известных и растиражированных достопримечательностей города, — вторит один из комментаторов в соцсети. — И если вся эта история поспособствует восстановлению объекта — так это хорошо, и художник не вандал, а городской активист.

— Полиция возбудилась по вандализму, что странно, на мой взгляд, — высказал мнение экс-директор телеканал «РЕН ТВ Рифей-Пермь» Владимир Прохоров в Facebook. — Ну какой вандализм может быть в отношении фанерных букв, даже наполненных высочайшим смыслом?

Художники арт-группы «ТИХО!» говорят, что на фоне кризиса уличного искусства поступок Sad Fase достоин внимания. Александр Солнечный и вовсе считает, что пермское художественное движение скатилось до платной покраски стен и заборов.

— На этом фоне Sad Faсe со своей «вандалкой» чем-то напоминает художника, — говорит Солнечный. — Возможно, когда он станет заранее обдумывать концепции и не будет бояться их озвучить, мы его так и назовем. Ремесленников в Перми много, они здесь были и будут всегда, сходите на «Арт-Пермь», прости, Господи. Вы покажите художника, хоть одного. Отсюда и все эти прямые высказывания про культуру и смерть. Но задуматься стоит. Если не обществу, то хотя бы культурологам. Ремесленников много, а вот тегеров и вандалов мало. Беречь их надо.

Его коллега Александр Спичек не видит логики в акции Илькаева.

— Я уважаю его методы, но со смертью он явно прокололся,— считает Александр Спичек. — Смерть не перехитришь. Переставить буквы в парке с журналистами — тут есть чему поучиться, тут и фиксация инсталляции, и какая-никакая идея — всё чётко, чего не скажешь о самой смерти. А по поводу его признания — что-то тут нечисто. Русские не сдаются, это во-первых, а во-вторых, что это за детский сад — заделать тему и отрицать свою причастность, которая очевидна. Не хорошо водить за нос людей.

А может, словил хайп?

Некоторые обсуждающие назвали произошедшее привлечением внимания к своей личности.

— Не очень верю во всю эту историю… Как-то очень всё сладко получилось, или же смысл этой акции не изменить мнение людей к жизни и смерти, а просто дешевый китч для привлечения внимания к своей персоне, — написал один из комментаторов в Facebook.

Искусствовед и руководитель магистратуры «Искусства и гуманитарные науки» ПГНИУ Анна Суворова тоже считает, что вся история, которая разворачивается вокруг автора «Смерти не за горами», работает на имидж художника.

— В формировании символического капитала произведения искусства важным оказывается личная история художника — его известность, признание музейным и научным сообществом, коллекционерами, дискурс арт-объекта — система высказываний и действий, которые «окружают» произведение в процессе его создания и бытования. Сейчас вся история, которая разворачивается вокруг автора «Смерти не за горами», работает на символический капитал художника. Например, благодаря негативистской реакции части общества становится все более очевидным протестный характер этого арт-высказывания, его знаковость и актуальность, возрастает известность автора, формируется все большее признание со стороны профессионального сообщества.

А вот известный пермский художник Юрий Лапшин вообще не рассматривает произошедшее как акцию и не придаёт ей никакого значения.

— Ерунда это всё на постном масле, — высказался в разговоре с 59.ru Юрий Лапшин. — Если мы будем рассматривать как акции любые подобные поступки, мы очень далеко зайдём. Это не имеет никакого отношения к художественному творчеству и т. д., и т. п.

Изуродовал или продолжил развивать арт-объект?

Многих возмутил вопрос собственности объекта — какое право художник имел ломать чужое, городское достояние, чтобы выразить свою концепцию? Как мог покуситься на авторский арт-объект?

— Что ему помешало рядом свою надпись разместить и не портить чужую? Мог бы типа отражения сделать снизу. Типа: «Будьте счастливы, но смерть неизбежна».

— Я за то, чтобы ему дали общественные работы и он облагораживал город, а не уродовал его... Уголовка для первого раза перебор. Это его собственность? Или он спросил разрешения на данные изменения у правообладателя?

Но были и другие мнения:

А он изуродовал? Город? Или продолжил развивать арт-объект?

— Вот интересно, пока спустя восемь лет после появления надписи её не взял город на баланс, никого не волновало — чье это. А сейчас, как художник дал ей новую жизнь и сам написал заявление об этом, ату его.

— Очень круто! Особенно если искусствоведы и кураторы в голос говорят, что вандализм в постмодернизме просто невозможен.

— А какой правовой статус у этой надписи, знает кто-нибудь? Это памятник или что? Что могут предъявить?

— Удачи в этом деле, но этот парень не прав! Если бы он сделал эту надпись «Смерть не за горами» в другом месте и раскрутил бы это, супер, поставил бы лайк, но он всё сделал через одно место. Что за мода пошла. Сейчас хайпанул свою известность на уже раскрученной надписи, о которой даже во французских газетах пишут. А так надпись «Смерть не за горами» вполне нормальная, чтобы задуматься. Я использую фразу «Нет никакого завтра».

— Законы искусства совсем иначе действуют. И от другого объекта в другом месте был бы иной эффект. В лучшем случае «ответил Матросову», ну то есть художник вступил в диалог с художником. А так — объект вступил в диалог со зрителем.

Мы спросили об отношении к ситуации и у самого автора «Счастья не за горами» Бориса Матросова.

— Возможно, для Sad Faсe это была художественная акция, — сказал 59.ru Борис Матросов. — И он высказал своё отношение на фоне моих работ. Мне, конечно, это не нравится, но криминала здесь никакого нет. Заводить какие-то дела было бы неправильно. Это всё-таки художественная среда, речь здесь идёт не об уголовных преступлениях. Это его мнение. Можно это, конечно, было по-другому решить, но по-другому не получалось, и он решил это сделать так. Если его посадят, это будет иметь худший резонанс, да это никому и не нужно. Хотелось бы, чтобы это решили мирным путём без кровопролития.

Чистой воды акционизм

Среди писавших оказались и те, кто назвал поступок художника акционизмом, когда произведение включается в действие или акцию. В акционизме художник, как правило, становится субъектом или объектом художественного произведения.

— Парень вообще красавчик и молодец. Сколько тупых подростков, которые только и говорят о суициде? Вот именно, что их очень много, им пора уже задуматься о жизни как о самом дорогом, а не как о развлечении.

— По сути — акционизм, поиск преступника, задержание и суд — часть произведения. А интересное начнется в тюрьме. Можно, кстати, домашний арест, если вить будет высоко и в удачном месте. Чтобы из окошка можно было вывешивать всякое. И нужна будет огласка. Плохо, что текст на русском языке. А вообще — мне нравится. Хорошая акция. Весёлая.

Мы задали вопрос: «Можно ли считать совершенное Алексеем Илькаевым акционизмом?» — галеристу, специалисту по современному искусству и экс-директору PERMM Марату Гельману.

— Конечно, да, — ответил 59.ru Марат Гельман. — У этого вида акционизма даже есть имя — интервенция. Когда художник внедряется в тело чужой работы или чужого образа. Так же, как и Бэнкси, не спрашивающий у хозяев стен разрешения, Алексей создал свою работу, нарушая закон. В случае со стрит-артистами общество относится к этим нарушениям снисходительно, так как восстановить нарушенное легко. И так как восстановить работу Матросова тоже легко, считаю подобную реакцию властей большой ошибкой. Сама работа мне очень нравится. Вообще, и его предыдущие работы (Sad Face) тоже нравились. Такой мрачный гений пермских улиц, срывающий с людей глуповатые улыбки. Напоминание о смертности актуально всегда и при любых обстоятельствах, а в нынешней России — особенно.

Ну и о пенсии немного

Ряд комментаторов связали акцию художника с тем, что происходит в городе и стране — взрывом на Пермском пороховом заводе, критикой власти, подъемом цен и… повышением пенсионного возраста.

— Молодец художник, четко потроллил местных… патриотов. Возбудились местные… патриоты, уголовное дело завели… бесконечно повышают цены, налоги, тарифы и акцизы, пенсионный возраст. А то, что людей пенсии лишили, грубо говоря, это нормально! Самое то.

— Ппц. Можно было и так оставить. Зато правда. Люди на рабочем месте гибнут в 40 лет.

— Этот вандал хоть правду написал!.. С этой пенсионной реформой смерть-то ведь точно не за горами!

— Какой же это вандал? Он что сломал, разорил, краской облил? Настоящий вандал — тот, кто завод сломал, рельсы сносит и на свободе.

— Мне кажется, лучшей помощью автору произведения отбить вменённый штраф будет покупка тематического мерча.

— Какой ужас! Такой шедевр порушил! Такое ощущение, что полиции от скуки заняться нечем! А жаль...

— Всё правильно он сделал, это правда!

— Художник вступил в диалог с городом, настоящий горожанин. Мне кажется, крайняя мера — восстановление прежней надписи за счёт автора, которому, предполагаю, многие готовы финансово помочь. Этакая плата за показ работы, я бы заплатил, скинулся на ремонт и гонорар Сэд Фейсу.

— Понять, простить и отпустить героя.

— Молодцы власти — пропиарили художника!

— Счастье столько раз ломали, что ж полиция в прошлые разы вандалов не нашла?

— А жизни «губят» напропалую, дремучая война, че.

— Как они боятся смерти...

Ранее мы писали, что произошло с надписью «Счастье не за горами». Также мы сообщали о признании Sad Face адвокату и полиции, что к надписи в сквере Авиационного техникума со словом «смерть» он не имеет никакого отношения.