Константин Окунев: «Инструкция по перекладыванию с больной головы на здоровую»

Друзья, инициатива, как все мы помним, наказуема. А инициатива вкупе с ответственностью – вдвойне. Поэтому пришлось немало потрудиться, чтобы исполнить обещание о подробностях банкротного процесса в Арбитражном суде Пермского края, понятно изложив суть дела – максимально перевести с юридического языка на русский то есть.

Представьте себе ситуацию: приходит к вам племянник родной или сосед, с которым бок о бок живешь уже лет 20 как, и говорит: «Помоги, дружище. Хочу кредит взять в банке на развитие бизнеса, но обязательно поручитель нужен. Не знаю, на кой – я ведь и машину, и квартиру, и дачу, и вторую квартиру, которую сдаю в залог отдаю, но вот приспичило им. А кредит очень нужен – надо бизнес развивать».

И вы прекрасно понимаете, что закладывает парень имущества на 20 млн, а берет кредит всего на пять, что ничего лично для вас страшного, вроде как, и не должно произойти, а дружба и взаимное уважение делами должны подкрепляться. И соглашаетесь. И подписываетесь под всем, что банк дает. А как же иначе – покажите мне волшебника, который банку предложил подписать протокол разногласий или отказался брать навязанную страховку и – о чудо – получил вожделенный кредит? Вот и я таких не видел никогда…

Примерно такая же ситуация произошла и с кредитом, который ООО Компания «Пивооптторг» брала на строительство торгового центра «Разгуляй»: на кой банку «Авангард» было нужно поручительство бывших совладельцев части предприятий группы «Добрыня» – сие только банку и ведомо, поскольку экономической выгоды и логики там ровно 0%.

А далее происходит прекрасное и удивительное: банк, который осенью 2014 года получает от Центробанка «козью морду» в виде введения понятия «ключевая ставка» (не буду вдаваться в подробности, суть в том, что с этой ставкой коммерческие банки стали одалживать деньги у ЦБ РФ в разы дороже, чем раньше), вдруг решает: а почему бы мне, в свою очередь, не переложить эти дополнительные расходы на своих клиентов? Ставку по вкладам я урезать не могу, а вот заемщикам поднять ставки по кредитам – запросто! Причем – в одночасье. Просто сообщив телеграммой. А еще дней через несколько вообще истребую весь кредит обратно целиком. И наплевать, в общем-то, что кредит в сотни миллионов рублей в одночасье никто никогда отдать не сможет.

Вы скажете, что это нелогично, что это лишено какого-либо экономического смысла? Вот и я примерно так же сказал, но обратившийся в суд банк показал, в чем экономический смысл – в миллионах (!) всевозможных штрафных санкций. Если мне память не изменяет, то они еще и налогом не облагаются, кстати.

А теперь вернёмся к нашей гипотетической истории. Кризис, антиобщественные судороги Центробанка, повышение процентов и полное истребование кредита «взад». Вы как поручитель об этом, естественно, что-то краем уха слышали. Но какой смысл волноваться – вы ведь всего лишь поручитель по кредиту, который вдоль и поперек перекрыт залогом имущества заемщика. А потом бах – и вы получаете постановление судебного пристава: мол, взыскано с вас лично, как с солидарного ответчика 10 млн рублей. Извольте вынуть да положить.

«– Какие 10 миллионов? Кем взыскано, когда?! – удивляетесь вы.

– Московским судом, еще полгода назад, – отвечает пристав.

– Так ведь там и заемщик, и залог! – еще больше удивляетесь вы, – и в суд меня никто не вызывал.

– Банк решил, что лучше все взыщет с вас, чем с залогом возиться».

Можно сколько угодно и дальше спрашивать «где логика?», но толку от этого не будет. Вы озадачиваете своей проблемой юриста, восстанавливаете сроки на подачу жалобы на решение, вынесенное у вас за спиной в одном из тихих уютных московских судов, так любимых московскими банками. И тут опять бах – банк подает заявление о признании вас банкротом. Ну а как же: не можешь выплатить мне за заемщика деньги – будешь наказан. И не важно, что банк от этого тоже ни копейки не получит. Тут, похоже, совершенно иные цели преследуются.

Для особо пытливых умов отдельно замечу: ни в тот момент, ни сейчас НИ ОДНОГО действия, направленного на реальное получение своих денег за счет заложенного имущества, банк так и не предпринял.

Не буду грузить читателей подробностями о несколько раз откладывавшихся судебных заседаниях – поводы и основания к отложениям судья Копанева находила вполне пристойные, хотя основания для прекращения дела были пристойными не меньше. Но, видимо, и тут вопрос «где логика?» был риторическим.

29 февраля состоялось судебное заседание. К этому дню апелляция уже была рассмотрена Мосгорсудом и отклонена по непонятным причинам (до сих пор нет постановления – долго пишут). Но к этому времени мною уже был подан иск о признании договора поручительства прекращенным (в силу одностороннего существенного изменения условия кредитования банком). Подан и принят московским судом, но пока не назначена дата рассмотрения дела. И вот скажите, как можно рассматривать вопрос о банкротстве поручителя по кредиту, если договор поручительства находится под вопросом?! Ведь если поручительство признают прекратившимся с момента одностороннего перехода банка на другие условия начисления процентов по кредиту, то первоначальное решение будет подлежать пересмотру по новым обстоятельствам и отмене. А как Арбитражный суд Пермского края будет «разворачивать» дело о банкротстве физического лица? Закон и практика об этом умалчивают. Но, видимо, судью Копаневу это не волнует – то ли задачи думать «наперед» не было, то ли «после нас хоть трава не расти».

Как рассказали мои представители, которым в процессе минимум пять раз пришлось ловить представителей банка на откровенном вранье и передергивании фактов, суд и на эти моменты своего высокого внимания не обращал – ну соврали и соврали, дело то житейское. Ну, не сумели ответить на вопросы о том, зачем банку в принципе эта процедура, коль скоро они ничего не сделали для реального возврата своих денег, а банкротство поручителей им этих денег точно не принесет – да и бог с ними. Ну, предоставили суду распечатку непонятно с чьего компьютера непонятно, что подтверждающую – да и замечательно, чего на процессуальные нормы то заморачиваться. Впрочем, и тот факт, что закон о несостоятельности требует, чтобы «весь комплект» условий, позволяющих признать гражданина несостоятельным, был актуальным и убедительно доказанным именно на дату подачи заявления (а это – октябрь 2015 года, то есть то время, когда уже была принята моя апелляционная жалоба, когда решения суда, вступившего в законную силу, не существовало в принципе), тоже судью Копаневу не смутил. Зато, видимо, смутил пропущенный во время судебного заседания по предшествующему делу звонок, для ответа на который пришлось прерваться на пару минут, а затем внезапно изменить порядок рассмотрения дел и потянуть с рассмотрением дела под фамилией «Окунев».

А стены, господа, в суде очень тонкие. Но о том, что именно услышали сидящие в зале представители до рассмотрения моего дела, знают лишь они, я, судья Копанева и… те СМИ, которые в формате «заранее подготовленная "молния"» разразились новостями.

Как на духу скажу: верил бы я в пермское правосудие – и отвод бы суду заявил, и в квалификационную коллегию бы жалобу направил. Но… нет, не верю. А тем, кто верит, могу посоветовать, посмотреть в базах судебных актов, на сайтах судов, в новостях за последние лет 7-8, как и кто ведет и рассматривает дела в отношении лиц, неугодных администрации губернатора (фамилия губернатора, кстати, тут вообще не существенна) и как потом замечательно развивается карьера тех, кто хоть раз «замазался» в реализации «телефонного права» и выполнении поставленных задач вопреки закону и логике.

Вспомнить хотя бы судью Спиридонова, который по голословным утверждениям об авторских правах на красных человечков снимал меня с выборной кампании 2011: когда-то заурядный судья провинциального суда, по воспоминаниям коллег, ничем героическим себя не зарекомендовавший, после пары дел в «родном» городе, рассмотренных явно в интересах политических элит, вдруг оказывается на должности в Пермском краевом суде, а после такого «успешного» рассмотрения дела Окунева, и, видимо, еще ряда «полезных» дел, говорят, вообще до председателя одного из районных судов дорос. Ну как тут не увидеть связь между характером рассматриваемых дел и его карьерой? Отличникам юриспруденции и не снилось! Ни третьей главы, ни послесловия тут пока не будет – точку ставить еще рано: впереди апелляция...