«Кому это надо? Только психопатам!» Мы нашли ритуальную фирму, где делали портреты умерших, которые позже выложили на пляже

В мае на берегу Камы в Нижней Курье обнаружили странную и жуткую инсталляцию: кто-то соорудил самодельные могильные холмики и сверху положил гранитные надгробные плиты с портретами людей. Мы написали об этом — и в результате в редакцию обратились сразу две семьи, узнавшие на портретах своих близких. Ольга узнала сына, умершего 17 лет назад. А пенсионерка Нина Ширинкина — своего супруга Валерия. Женщина хорошо помнит, в какой фирме заказывала надгробный памятник, и подробно рассказала, какой конфликт у нее произошел с ритуальщиками. Мы съездили туда и узнали, как могильные плиты могли оказаться выброшенными на берег Камы.

Нина Ширинкина прожила с супругом Валерием почти 50 лет. Он умер в 2018 году из-за болезни. О жуткой находке в Нижней Курье ей рассказал парнишка-сосед и показал опубликованные в СМИ фотографии могильных плит на берегу: «Это же дядя Валера?» Женщина моментально узнала мужа.

Памятную плиту на могилу Валерия заказывали в одной из множества ритуальных фирм, встречающих приезжающего на Северное кладбище. С этим ИП Некрасова в итоге произошел конфликт.

— Мы отправили ей ту самую фотографию супруга, которую потом нашли на берегу Камы, — вспоминает пенсионерка. — В ритуальной конторе с нас взяли аванс семь тысяч рублей. После установки памятника Наталья вызвала нас показать работу. Но мы только расстроились: памятник был явно старым, его когда-то уже использовали. Размер фотографии был маленьким, мы попросили переделывать. Наталья стала нам угрожать.

Фирма изготовила второй памятник, но, по словам Нины Ширинкиной, он тоже был бракованный. Семья отказалась устанавливать эти надгробия и обратилась в другую фирму. Третий памятник был качественным, говорит собеседница.

Конфликт с Натальей Некрасовой, по словам Нины Ширинкиной, закончился тем, что надгробие с портретом Валерия еще долго стояло у дороги на Северное кладбище в качестве рекламы услуг ритуальной фирмы.

Вместе с Ниной Ширинкиной решаем поехать к Наталье Некрасовой, чтобы выяснить, как бракованный портрет ее супруга мог оказаться на берегу.

— Давайте только на могилку к мужу сначала заедем, — просит Нина Ширинкина. — Скучаю я по нему, хоть и четыре года прошло.

В такси женщина очень тепло рассказывает о своем супруге. Они познакомились в Забайкальском крае в военном городке почти полвека назад. Валерий был солдатом-срочником, а Нина работала на почте.

— Жили почти на границе с Китаем, он рядышком, всего 300 километров, — говорит женщина. — Валера на свидания со мной бегал в самоволку. Как-то его застукали. Командир сказал: «Пойдем посмотрим, к кому ты бегаешь». Оба пришли ко мне и подарили куклу. Она у меня хранится уже 52 года. Потом Валера переехал в Пермь, его родственники квартиру в Перми получили. Он приехал за мной и привез сюда — в такую даль! 5,5 тысячи километров. На родину мы съездили в этом году с сыном... Проехали на машине 10 областей.

Такси останавливается в нужном квартале кладбища. Перед нами черный памятник с портретом Валерия Ширинкина. Не остается сомнений, что именно его портрет был найден на берегу Камы.

Мы едем к центральному входу на кладбище, где в ряд стоят десятки павильонов, в которых предлагают заказать памятники на могилы. У многих павильонов в качестве рекламных образцов стоят надгробия с портретом Владимира Высоцкого.

Павильон Натальи Некрасовой открыт. Нас встречает сама хозяйка фирмы.

Мы показываем ей фото плит с берега Камы. Наталья сразу говорит, что это заготовки портретов для могильных плит.

— Вы видите, у нас заготовки и сами плиты лежат в открытом доступе, я не хожу, не проверяю их, что у меня на месте, что не на месте, — показывает женщина в сторону рекламных образцов на улице около ее офиса. — С другой стороны, если мы делаем портрет в памятник, зачем нам изготавливать второй образец?

Супруга Нина Ширинкина напоминает Наталье, что из-за брака ее фирма им дважды переделывала надгробия.

Наталья смотрит на фото найденных портретов у Камы и говорит, что на снимке хорошие образцы, она не видит тут брака. По словам Натальи, дубликаты они стараются не делать, потому что «это стоит больших денег», ведь материал, который используют для портретов, — это черный гранит. Сами портреты с пляжа — стандартная черная гранитная вставка в стелы. Но конкретно эти портреты женщина не помнит, «очень большой поток заказов».

— Вы представьте, сколько людей через меня прошло, сколько портретов, — добавляет Наталья. — И вообще мы тут [на Северном кладбище] находимся, а портреты нашли в Курье! Это далеко. Как они там могли оказаться? Кому это надо? Эти портреты из камня. Они тяжелые же.

На вопрос, как утилизируют плиты, если они бракованы, Наталья объясняет: художники просто заново полируют гранит, портрет таким образом стирается, плиту гравируют заново. Одна небольшая гранитная плитка с портретом стоит 2,5 тысячи рублей. А работа художника, который рисует портрет умершего, стоит 6,5 тысячи рублей.

Супруга умершего Нина Ширинкина вступает в разговор и спрашивает: «Тогда почему портрет моего мужа на какой-то свалке оказался?»

— Я-то откуда знаю? — говорит представитель ритуальных услуг. — Почему вы решили, что именно я это сделала и именно я изготовила этот портрет или кто-то из моих парней? Ну это глупо. Такие трудозатраты, и выбросить это под мостом?

— Ну кто тогда? — волнуется Нина Ширинкина.

Нина напоминает Наталье, что после конфликта она выставила надгробие с портретом ее мужа у дороги к кладбищу. Наталья отрицает: «Мы его переполировали, и всё». При этом припоминает, что раньше ее художники работали в цехе на Ветлужской. Женщина предполагает, что при переезде в новый цех они могли оставить там какие-то материалы, а место не охранялось.

— Там через забор легко перемахнуть, — говорит Наталья. — Возможно, у некоторых портретов откололся уголок или плита треснула. Какие-то остатки они могли там бросить. К тому же к нам периодически приходили дачники и просили плитки гранита для альпийских горок. Я не слежу за художниками, как они распоряжаются материалами, они мне просто приносили портреты, и всё. Возможно, они мне не говорили о бракованных плитах. У художников очень много работы, они не вспомнят, что они делали даже месяц назад. Они в день делают по 2–3 портрета.

Владелица ритуальной конторы, очевидно, сама искренне удивлена, что портреты с могил оказались на пляже. Женщина при нас перебирает версии.

— Я 15 лет уже занимаюсь этим бизнесом. Если я приняла портрет и он идет на заказ, я всё заношу в таблицу. У каждого памятника-стелы идет приемка плитки с портретом, — объясняет собеседница. — Если такая плитка потерялась после приемки, конечно, я бы запаниковала. Еще вариант, что художники не сразу отправляют бракованные портреты на переполировку, какое-то время они копятся в цехе. А спустя некоторое время мы их под станок — и полируем заново. Возможно, когда эти портреты накопились, кто-то мог часть своровать.

По словам Натальи, кража целой партии чужих надгробных портретов вызывает как минимум непонимание, зачем это вообще делать.

— Это просто смешно, кому они нужны, — говорит собеседница. — Только если каким-нибудь психопатам или сектантам!

Также Наталья выдвинула еще одну версию, откуда могли украсть портреты, — с централизованной свалки Северного кладбища в 300-м квартале.

— Там огромная мусорка, где лежат старые памятники, — говорит собеседница. — Например, делают демонтаж памятника, меняют на новый или если старый треснул — туда на свалку всё бросают. И там любой может что угодно украсть, хотя администрация кладбища должна всё это утилизировать на полигоне, — говорит Наталья.

При этом женщина отмечает: с весны 2023 года администрация Северного кладбища сообщила ритуальщикам, что им придется самим утилизировать свои отходы производства.

— А куда и как, мы тоже пока не понимаем, — разводит руками женщина. — Пока по старинке кладем всё где мусорки. Они размещены у каждого квартала кладбища.

Нина Ширинкина после разговора переживает: «Да всё бесполезно. Правду уже не узнать. Что, у этих портретов ноги приросли и они сами под мост ушли?» Однако женщина всё же намерена обратиться в полицию и администрацию с заявлением, чтобы провели проверку, как портреты реальных людей оказались выброшенными на берег Камы.

Мы будем следить за развитием ситуации.