«Зак своё отсидел. И выплатил деньги»: родные пострадавших — об освобождении хозяина «Хромой лошади»

Анатолий Зак, бывший совладелец клуба «Хромая лошадь», где во время пожара погибли 156 человек, освободился из исправительной колонии в Копейске Челябинской области. Родные погибших и пострадавших рассказали, как восприняли эту новость, что чувствуют и как живут все эти девять лет после трагедии.

Экс-владельца ночного клуба «Хромая лошадь» Анатолия Зака приговорили к 9 годам и 10 месяцам лишения свободы за несоблюдение пожарной безопасности в клубе. Пожар в «Хромой лошади», в результате которого погибли 156 человек, произошел в декабре 2009 года. Из-за фейерверка загорелся соломенный потолок клуба.

До челябинской колонии Анатолий Зак отбывал наказание в одной из колоний Башкирии, после его перевели в колонию общего режима № 7 в городе Сегеже Республики Карелия. Освободиться Зак должен был осенью 2019 года, однако согласно новому законодательству один день нахождения в СИЗО приравнивается к полутора дням в колонии общего режима. Зак сидел в СИЗО больше трех лет — с 5 декабря 2009 года до суда в апреле 2013 года. По новому расчету срок Анатолия Зака истек осенью этого года.

Как сообщили 59.ru источники в ГУФСИН Челябинской области, каких-либо инцидентов у Анатолия Зака в колонии Копейска не было.

— Не в его интересах это было. Тихо отсидел и вышел, — добавил источник.

Бывший адвокат совладельца клуба Павел Яковлев сообщил 59.ru, что Анатолий Зак в последнее время имел проблемы со здоровьем.

— Согласно новому закону, его срок в колонии истек. Кроме прочего, только он и Ефремова (исполнительный директор клуба. — Прим. ред.) погасили все иски пострадавшим, — сообщил адвокат.

Как сообщают федеральные издания, после освобождения Зак планирует съездить в Израиль, чтобы подлечиться. А после вернется домой и снова займется бизнесом.

На скамье подсудимых вместе с Анатолием Заком находились пиротехники Сергей и Игорь Дербеневы, экс-глава пермского Госпожнадзора Владимир Мухутдинов, два инспектора Госпожнадзора Дмитрий Росляков и Наталья Прокопьева, арт-директор «Хромой лошади» Олег Феткулов и исполнительный директор клуба Светлана Ефремова.

«За Иринку я воюю»

Мы связались с родственниками пострадавших. Девять лет Ирина Банникова прикована к постели. Девушка работала барменом в «Хромой лошади». Во время пожара она получила острое отравление, термохимическое поражение дыхательных путей. Долго находилась в коме. Сейчас Ирина не говорит, узнает только близких, плохо двигается, имеет сознание ребенка.

Ее мама Тамара Оборина не сдается.

— Что я могу сказать? Зак свое отсидел. Это единственный человек, который выплатил пострадавшим деньги. Нам выплатили 200 тысяч, тогда это нам помогло восстанавливать Ирину и просто выжить, — рассказала 59.ru женщина. — Другие осужденные ничего не выплатили. Правда, пиротехник Дербенев выслал нам 6 рублей 22 копейки. Феткулов нам ни копейки не возместил после суда. Я не осуждаю, что Зака отпустили раньше. Но догадываюсь, что чувствуют родные погибших, у меня же Иринка на руках. Сейчас мы живем на пенсию.

Женщина воспитывает своего внука — сына Ирины. Мальчику 10 лет.

— Он постоянно общается с мамой. Он ей сочиняет рэп-песни, так по-детски поет про маму. А мама очень хорошо реагирует. Улыбается. Сынишку Ирина сразу узнает, — рассказывает Тамара Оборина. — Я когда внука строго воспитываю, Ирина переживает, сердится, даже плакать начинает. Проявляет эмоции.

Женщина пытается сама восстанавливать дочь, на тренажере проводит занятия для укрепления мышц.

— Люди помогли. Подарили тренажер. Сейчас нас оставили наедине со своей бедой. Врачи краевой больницы сказали: «Мы сделали всё, что могли. Дальше только реабилитация». Медосмотра и обследования я добилась непросто, обращалась в Минздрав. Раньше нам делали ботокс, чтобы не костенели суставы, сейчас отказываются. Два раза в год положены ЛФК и массаж, тоже нам отказывают в поликлинике. За Иринку я воюю.

Мама другой пострадавшей Галина Савельева из Березников призналась, что ей тяжело вспоминать о «Хромой лошади».

В день трагедии ее дочь Ирина Пекарская приехала в «Хромую лошадь» на помолвку своей подруги. Во время пожара Ирина находилась в глубине зала, очень далеко от выхода. Подруга погибла. Ирина получила 60% ожогов легких, поражение мозга (гипоксия). У нее была сломана челюсть. Спустя девять лет женщина до сих пор прикована к кровати, не может говорить и ходить. Ее мужа Сергея Колпакова подозревают в махинациях с компенсацией Ирине, в растрате материнского капитала, по словам родственников, он не платит алименты детям.

— Мне всё равно, вышел или не вышел Зак, мой ребенок уже не будет прежним, — говорит 59.ru Галина Савельева. — Сейчас нам тяжелее от того, что сделал муж Ирины. Но расследование не идет. Детей он не вспоминает. У него уже новая семья и дети. Ирину из Перми госпитализировали в Березники в запущенном состоянии. Муж за ней не ухаживал. Сейчас у нее полностью атрофированы мышцы, руки и ноги не двигаются. Я пытаюсь делать массаж, но не помогает. Врачи сказали, что детей, им уже 9 и 12 лет, лучше не водить к Ирине, это тяжело. А они помнят маму. Ирину постоянно навещает ее брат.

«Дамы и господа! Мы горим!»

Большинство посетителей даже не знали о запасном выходе.

— Кроме команды ведущего, не было других сигналов оповещения. И то, его «Дамы и господа! Мы горим — выходим из здания» прозвучали шутливо, многие не придали сначала значения, не сразу пошли к выходу. Эвакуацией никто не руководил, — следует из материалов дела.

Зак на приговоре: «Меня ведут на Голгофу»

Судебный процесс по «Хромой лошади» был очень долгим. Своей вины Анатолий Зак не признал, но назвал имя главного, по его мнению, виновника трагедии. Зак считал, что всю ответственность должна была понести исполнительный директор клуба Светлана Ефремова. На суде в своем последнем слове он говорил, что организовать работу клуба ей предложил ее бывший однокурсник Титлянов, он же возложил на нее функции директора. Ефремова совместила работу учредителя и директора клуба. По словам Зака, он не владел «Хромой лошадью», а был только инвестором.

— Всем здравомыслящим понятно, что из меня сделали стрелочника и козла отпущения, — говорил суду Анатолий Зак. — Я соболезную всем пострадавшим и чувствую огромную вину в том, что мои инвестиции в бизнес погибшего друга Титлянова привели к такой беде. На этом пожаре я потерял более десяти друзей. Я все эти годы помогаю семьям пострадавших, готов отдать все свои средства на лечение и помощь этим людям. Это моя позиция. Сейчас меня ведут на Голгофу под крики толпы. Я уже понял, что это мой крест. Но я не хотел бы огульных слов. Исполнительный директор клуба Светлана Ефремова пошла на сделку со следствием, переложив вину на меня. Все ее показания — ложь. Следствие выбрало тактику: спасти Ефремову, топить Зака.

Уже после приговора потерпевшие и родственники погибших говорили, что главный виновник — экс-глава пермского Госпожнадзора Владимир Мухутдинов.

— Он чиновник, должностное лицо. Дружба с Заком у него давняя и очень тесная, — говорил на суде отец погибшего Борис Гуляев. — Многократно посещая клуб, обедая и ужиная там со своими друзьями, с женой и родственниками, Мухутдинов не мог не видеть многочисленных нарушений противопожарных требований, но никаких мер для безопасности посетителей не принимал. Имел бесплатный вход в клуб, скидки на стоимость обедов и ужинов с выпивкой. Я считаю, что он самый опасный преступник в этой компании. Рыба гниет с головы.

P.S.: через год 5 декабря исполнится ровно десять лет со дня пожара в «Хромой лошади».