«Меня спрашивают, когда в Перми будет Диснейленд. Я отвечаю, что никогда. И на это есть причины»

Рашид Габдуллин руководит не только парком Горького в Перми, но и горнолыжным курортом в Губахе. А его команда разрабатывает проекты по созданию и развитию парков развлечений в разных регионах страны. Обо всем об этом генеральный директор парка рассказал 59.RU во время интервью.

— Для начала — о нашем парке и его планах. Какие изменения ждут парк в новом сезоне?

— Мне много лет задают один вопрос: «Когда в Перми будет Диснейленд?» Я отвечаю, что никогда, и на то есть объективные причины. Диснейленд — пространство, в которое люди приезжают за аттракционами и новыми эмоциями. Он расположен не в городе, люди едут туда специально и выделяют для этого время. А если парк находится в центре города (это касается не только Перми), то посетители могут быть совершенно разными. Кому-то нужны аттракционы. А кто-то просто хочет посидеть в тишине в тени деревьев. Поэтому количество аттракционов мы точно увеличивать не будем, наоборот, потихоньку уменьшаем. А экологическое пространство, напротив, вырастет. Кроме того, будем увеличивать число мест бесплатного доступа: в проекте три такие площадки. Например, 1 июня мы откроем детскую площадку «Сказочное королевство» у «Октября» уже со свободным доступом.

— Вы упомянули об увеличении экологического пространства. В чем это выразится?

— Например, 300-метровая скамья, придуманная молодым талантливым архитектором Евгением Жученко, которую мы хотим установить на аллее Краснова к юбилею города, — это больше экологический проект. Возле нее можно собрать детей и обсудить с ними раздельный сбор мусора, как себя вести в лесу и так далее. Соответствующая информация будет размещена рядом. Даже материал, из которого изготовят скамью, расскажет о природе Пермского края: здесь береза, там — ель.

Парк должен стать местом экологической пропаганды. Мы в этом вопросе достаточно много работаем и с федеральными структурами, и с местными общественными фондами. Подружились во время организации соревнований по плогингу (это сочетание бега и сбора мусора. — Прим. ред.) осенью прошлого года. Со старшеклассниками мы тогда за один час собрали 800 килограммов мусора. Не в парке, у нас столько мусора просто нет. Но самое главное — я увидел, что детям понравилось приводить в порядок территорию. Как у Марка Твена: сначала красить забор было скучно, а потом благодаря фантазии Тома Сойера это вдруг превратилось в веселую игру. Хотим снова провести такую акцию на несколько тысяч человек осенью в Черняевском лесу.

— Чем будете удивлять посетителей парка с мая по сентябрь?

— Сейчас идет глубокая модернизация существующих аттракционов, работа почти полностью выполнена, в мае мы их запустим. Например, переделываем корабль «Черная жемчужина», который все очень любят. А главный тренд — создание праздника каждый день. Продолжим работу с «Группой настроения», которую многие запомнили в прошлом году. Это не совсем уличные артисты, они парковые, у них своя специфика. Нам важно, чтобы в парке было интересно даже тем, кто не хочет кататься на аттракционах. Всем: от маленьких до больших.

— За последний месяц появилась информация о разных проектах, которые команда парка готовит к 300-летию Перми. Причем не только в самом парке. Как возникли эти идеи?

— Это совместные проекты с фондом «Сибирская застава». Все, что касается 300-летия города, готовится сверху: указы, решения… Мы подумали: а почему бы нам тоже не подготовиться? Мы любим Пермь и хотим ее улучшать. Так появилось сразу несколько проектов. Про 300-метровую скамью я уже рассказал, она появится в парке. А вот фигуры 300 медведей планируем расставить по всему городу. Причем по инициативе жителей, которые сами будут выбирать, какой именно медведь им нужен, а потом его разрисовывать. Например, у роддома может встать беременная медведица, у завода — медведь-ученый, запускающий ракету. Вы можете хоть в своем дворе такого мишку поставить. На каждой фигуре разместим QR-код: наведя на него смартфон, можно будет узнать что-то интересное из истории Перми или заставить виртуальную копию медведя танцевать (о проекте читайте в нашем материале. — Прим. ред.).

Еще один проект к юбилею Перми, более давний, — «Романовские фонтаны». Мы хотим, чтобы в центре парка появился комплекс фонтанов в честь династии Романовых. Именно по приказу ее представителя, Петра I, и был основан медеплавильный завод, что привело к появлению Перми. Празднуя 300-летие города, было бы неплохо об этом напомнить.

— Горнолыжный комплекс «Губаха», которым также занимается ваша команда, недавно закрыл сезон (подробности в фоторепортаже. — Прим. ред.). Уже подвели итоги?

— Мы занимаем около половины этого рынка услуг в Прикамье, всего катается примерно 200 тысяч человек. 20 тысяч посетителей приезжали из других регионов: из Казани, Самары, Челябинска, Екатеринбурга. Что привлекает? Красота природы и разнообразие трасс. У нас не самая большая гора, но есть трассы и в лесу, и на горных грядах, и детские. Всего 18 трасс общей протяженностью около 20 километров. Плюс доступная цена, которую для жителей Губахи, Кизела, Александровска, Гремячинска и Березников мы еще снижаем: даем 50%-ю скидку на подъемник. За несколько лет число посетителей выросло примерно на 30%, в том числе за счет организованных групп, большое спасибо туркомпаниям за это.

— Помогают ли привлечь людей массовые мероприятия: например, уже ставшие традиционными соревнования по катанию на лопатах?

— Гораздо важнее инфраструктура. Мы уже много сделали: открыли хостел (гостиница была), кафе «Монблан» с панорамными окнами — прямо на горе. Сформировали детскую зону: поставили беби-лифт, инструкторскую. Даже двухлетних детей обучаем в игровой форме. Открыли магазин Limited Edition, это собственный бренд. Лыжи для него делают на заводе в Китае, там же, где изготавливают для Salomon. А сноукостюмы — в Перми.

Многое еще нужно сделать. Например, кресельный подъемник. Мы работаем по концессионному соглашению с краевыми властями. В рамках программы «Пермь Великая» должны были сформировать инфраструктуру: для горнолыжного объекта это сделать сложнее, так как он активно работает на протяжении узкого отрезка времени. Мы ожидали, что получим газ и электроэнергию в рамках этой программы, но где она сейчас? Подъемнику нужно 600 киловатт электроэнергии, когда мы пришли, таких лимитов просто не было. Электричество в нужных объемах появилось лишь в январе этого года. В феврале мы заключили контракт. В ближайшее время сможем сказать, когда именно появится подъемник. Там же еще и энергетикам нужно заплатить огромные суммы. Например, за увеличение лимита электроэнергии в парке Горького мы заплатили 16 миллионов рублей, а в Губахе объемы гораздо выше.

— Планируете ли использовать комплекс в Губахе летом?

— Да, но все завязано на инфраструктуре. Например, масштабные декорации для съемок фильма «Сердце пармы», как я слышал, после завершения работ хотят передать на баланс города, это поможет привлечь туристов. Нам это тоже интересно: строения находятся рядом с горнолыжкой. Мы уже организовываем спуски на велосипедах, запускаем другие проекты. Но все это не столь массово, как зимой. Потому что нормальной дороги на гору нет. Я надеюсь, в этом году она появится, и в этом поможет краевая администрация. Будет дорога — кафе начнет работать и летом, мы сможем развивать другие проекты комплекса: Рождественскую улицу, зоопарк.

— Ваше имя звучит в связи с проектами далеко за пределами Перми: в Казани вы планируете строить башню с прозрачным полом, в Дагестане — экстремальный парк развлечений. Почему это все реализуется не в Перми?

— Если бы они в Перми реализовывались, я бы никуда и не поехал. У нас есть группа специалистов, связанных с проектированием парков и объектов для них: архитекторы, дизайнеры, конструкторы, проектные менеджеры. Их возможности больше, чем позволяет реализовать парк Горького. Поэтому мы стали предлагать другие проекты: сначала в Перми, для набережной и эспланады, потом в других регионах и за рубежом. Например, проект выноса колеса обозрения за пределы парка в Перми появился раньше, чем в Лондоне. Но в Лондоне идею реализовали, а у нас нет.

Проект для Казани мы создавали несколько лет назад в группе с другими специалистами — российскими и зарубежными. Тогда и придумали «Тюбетей Tower» — башню с аттракционами и смотровой площадкой. По определенным причинам в то время проект не пошел, но позже мы вернулись, и его приняли хорошо. Причем башня там не главная, важнее было определиться, что делать с пространством. Мы предложили представить города-побратимы, причем зоны должны спроектировать их архитекторы.

Что касается Дагестана, этот проект разработан на основе главных современных трендов туризма: миллениалам неважен пятизвездочный комфорт, им нужны новые эмоции и новое познание. Там само место уникально, но об этом почему-то не говорят. Я в прошлом году посетил Крумлов и Брюгге — два европейских города, где замерла история и которые этим гордятся. Но в Дербенте история тоже замерла, он такой же невероятный! А вы знали, что Сулакский каньон, на дно которого мы хотим организовать канатный спуск, — один из самых глубоких в мире? Не в Америке, а в Дагестане!

Все проектные работы проведем в Перми. Это не только дизайн, который все обсуждают, нужна еще серьезная инженерная подготовка. На днях я встречался с руководителями кафедр в нашем политехническом университете, мы будем сотрудничать. На моей родной кафедре авиадвигателей невероятные возможности по расчетам: есть суперкомпьютеры, которые мы задействуем.

— Каково это — быть директором парка культуры и отдыха, который успевает заниматься большим количеством проектов?

— У меня инженерное образование, я работал на заводе. Поначалу немного стеснялся: бывшие коллеги возглавляют конструкторские бюро, производства, делают что-то очень серьезное, а я занимаюсь карусельками. Но с течением времени понял: парк — это микрогород. Даже если взять только аттракционы, тут вам и механика, и гидравлика, и пневматика, и электроника. Нужно сделать так, чтобы все было безопасно для людей.

Но в парке и помимо аттракционов очень много дел. Те же розы нужно вырастить правильно, за деревьями надо ухаживать. У нас сложилась профессиональная команда, мы постоянно работаем над развитием парка. Разработали проект на 25-летнюю перспективу. Чуть ли не первые в стране стали проводить анализ состояния парка: делаем срезы, как все живет и куда движется. Конечно, этим занимаются специалисты, но и руководитель должен вникать во все, должен понимать.

— Чем отличается парковый бизнес от других?

— Мы очень сильно зависим от погоды. Как-то владельца «Европа-парка» (крупнейшего в Германии. — Прим. ред.) спросили, влияет ли политика на его работу. Он сразу ответил: «На нас погода влияет». Это действительно так: ты запланировал, организовал, артисты ждут — и вдруг ливень. Все планы насмарку.

Помимо всего прочего, парк защищает интересы детей. У нас одна из ключевых площадок в центре города, которая в первую очередь ориентирована на ребенка. Когда в банке спрашивают, зачем мы берем кредиты на аттракционы, если есть старые, я отвечаю: «Это на новые, они лучше». При очередной смене власти в регионе или городе мы нередко слышим, что аттракционы надо убирать. Но они нравятся детям! Малыши не могут проголосовать за свои интересы, не могут высказаться в интернете. Этим вопросом занимаемся мы.

Да, мы еще и бизнесмены. Нам важно заработать, чтобы было из чего платить зарплату и налоги. Но в нашем деле главное не деньги, а радость детей. Понравится ребенку — его приведут еще раз.

Ранее мы разбирались, чем интересен балет «Шахерезада» в Пермском оперном театре, на премьеру которого прилетал Роман Абрамович.