Единственная выжившая: что спасло девушку, уцелевшую в жуткой авиакатастрофе в СССР

На излете лета 1981 года в небе над Амурской областью произошла жуткая авиакатастрофа: столкнулись пассажирский авиалайнер и ракетоносец, выполнявший разведку погоды. В крушении погибли 37 человек. Единственная, кому удалось выжить в этой страшной авиакатастрофе, была 20-летняя студентка Лариса Савицкая. Она упала с высоты 5220 метров, потеряла мужа, три дня ждала помощи и попала в Книгу рекордов Гиннесса. Как человек, получивший самую мизерную компенсацию за авиакатастрофу: пережитый ей ужас оценили в 75 советских рублей.

Однажды Лариса посмотрела итальянский фильм «Чудеса всё еще случаются» и осталась от него под большим впечатлением. В основу картины легли реальные события: в 1971 году самолет потерпел крушение в джунглях перуанской Амазонии, упав с высоты 3,2 тысячи метров. Единственная выжившая пассажирка провела две недели в борьбе за жизнь среди змей и кайманов. Тогда Лариса и подумать не могла, что ей придется пережить нечто подобное. Тем более что она только начинала жить.

В начале 1980-х юная студентка благовещенского пединститута наслаждалась беззаботными годами: приятные знакомства, спонтанные решения, большие планы на будущее. В это время она встретила молодого человека по имени Владимир, который в дальнейшем стал ее мужем.

— Он пришел к нам в институт, и кто-то из моих одногруппников пошутил, что мы уже как женатая пара, — рассказывала Лариса в одном из интервью. — Ну пошутили и пошутили, а Вовка всерьез воспринял, и в тот же день сделал предложение. Я посмотрела на него тогда и поняла, что отказывать и не хочу, и не могу. Так и пошли в ЗАГС чуть ли не после пар. Он очень по-взрослому на это смотрел. И где мы жить будем, спланировал, и даже имена детям будущим дал.

Молодожены сыграли свадьбу весной 1981 года. Бракосочетание было скромным, как и у многих в то время.

— Свадьбу мы дома сыграли, его родители, мои родители, два свидетеля — моя подружка, его друг. Было это в конце апреля. Машина с кольцами была, катались, — вспоминала Лариса. — Когда приехали уже из ЗАГСа, надо было на руках занести невесту, а жили на четвертом этаже. Занес. Вообще, он много меня на руках носил.

Из-за сессии молодожены перенесли свадебное путешествие на лето. Сначала хотели полететь на море, в Крым, но не достали путевку — в СССР это было проблематично. В итоге решили посетить родных: купили билеты на родину Ларисы, в Большой Камень — небольшой город в Приморском крае, а затем в Комсомольск-на-Амуре, где жила семья Владимира.

24 августа в аэропорту Комсомольска-на-Амуре объявили посадку на самолет АН-24. На борт поднялись 5 членов экипажа и 26 пассажиров, среди которых оказались и Лариса с Владимиром. Они собирались лететь обратно в Благовещенск, чтобы успеть к началу нового учебного года. Места им достались в самом хвосте самолета. Самолет был почти свободен (из 50 кресел оказались заполненными только 27), и бортпроводники просили всех пересесть в начало салона, но молодожены отказались.

— Там меньше вибрации, — объясняла позже свое решение Лариса. — Я села у окна, Вовка — рядом.

Над уссурийской тайгой самолет, в котором летели Савицкие, внезапно исчез с радаров. Как позже выяснится, экипаж отклонился от маршрута, не доложив об этом диспетчерам. Одновременно с военного аэродрома под Завитинском взлетел бомбардировщик-ракетоносец Ту-16К. Самолеты столкнулись на высоте 5220 метров.

Суммарная скорость при ударе самолетов превышала 1000 км/ч — Ту разрубил Ан на две части. У гражданского самолета отвалились крылья, топливные баки и хвостовая часть.

От удара Лариса, успешно заснувшая в полете, проснулась. И тут же почувствовала невероятный холод.

— Очень громкий звук, одновременно ожог холодом, крики, визг и громкий хлопок. Я ударилась о переднее кресло лицом. Люди кричали от страха. Самолет разламывался — крылья сразу оторвало, потом остальное, — не может забыть тот страшный момент Лариса. — Сразу посмотрела на Володю. Лицо всё в крови. Поняла, что его уже нет. И мне вдруг всё стало безразлично. И никакого страха, никаких эмоций. И это меня тоже спасло. Я выжила, потому что погиб Володя… Самолет падал, меня бросило из кресла через Володю, очнулась я на полу в проходе. Я очнулась — и первая мысль: «Если я так упаду, мне будет очень больно».

По необъяснимой интуиции Лариса, увидев поблизости свободное кресло, пересела в него.

— Как будто что-то подсказывало, вело. Мозг настолько четко на спасение был заточен, что все посторонние мысли уходили, — рассказывала женщина.

Восемь минут падения показались ей бесконечностью. Она сгруппировалась и сконцентрировалась на одном — выжить. Ее спасло то, что хвостовая часть самолета планировала, подобно парашюту, и упала на деревья. Это значительно снизило силу удара.

После падения Лариса отключилась на 5 часов (время, когда она была без сознания, Лариса определила по наручным часам Володи — они не сломались при крушении). Очнулась от звона в ушах: над ней кружили комары. Придя в себя, девушка обнаружила рядом кресло, в котором находилось тело ее погибшего мужа.

— Первым я Вовку увидела, прямо на уровне глаз был. Сидел в кресле и как будто спал, — вспоминала Лариса. — На этом же куске самолета, помимо нас, были мужчина и женщина. Она сидела впереди на втором ряду кресел, головой на груди, так что лица не было видно. И был мужчина, лежал вниз лицом.

Начался дождь, который не прекращался более суток. Лариса собрала все силы и соорудила импровизированное укрытие из обломков, найденных неподалеку. Это позволило хоть немного согреться. В тайге в конце августа ночами было холодно — температура опускалась до +8 °C. На ней же было только легкое платье и плащ, промокшие насквозь из-за дождя.

— Я сделала себе крышу, используя чехол от подголовника и кусок фанеры. У меня еще был полиэтиленовый пакет, который я надела на голову, чтобы защитить лицо от укусов комаров, — рассказывала о пережитом Савицкая.

После катастрофы власти организовали спасательную операцию, однако в первую очередь искали секретные документы с военного бомбардировщика. Считалось, что в такой аварии никто не мог остаться в живых, поэтому 38 человек сразу объявили погибшими. К тому же крушение двух самолетов — военного и гражданского — засекретили.

— По приказу сотрудников КГБ в деревнях рядом с местом катастрофы обрезали телефонные провода — чтобы жители, краем глаза видевшие катастрофу, никому не могли позвонить и о ней рассказать, — говорил Антон Белов, продюсер фильма «Одна» (12+), в основу которого легла история Ларисы Савицкой. — Еще и придумали эпидемию ящура в районе — чтобы вообще никто ненужный туда не приезжал и не совал свой нос, куда не положено.

Через сутки небо прояснилось, и в воздухе появились вертолеты. Они летели очень низко. Лариса схватила красный чехол от подлокотника и начала махать им из последних сил. Позже она узнала, что пилоты заметили ее, но решили, что это геологи машут им красным платком в знак приветствия. Никто даже не предполагал, что кто-то из пассажиров мог выжить.

Возле обломков самолетов и трупов девушка провела два дня. На третий она попыталась сама найти дорогу к цивилизации. Несмотря на переломы руки, ребер и позвоночника. Также она потеряла почти все зубы. Еды у нее практически не было, а пила Лариса дождевую воду из луж.

Спустя трое суток Савицкая услышала голоса спасателей, которые прочесывали тайгу. Обнаружив Ларису, они были шокированы тем, что в страшной авиакатастрофе кто-то выжил.

— Глаза у них, конечно, округлились, когда они меня увидели, — вспоминает Савицкая. — Надо было вывозить меня оттуда как-то, и они начали березы пилить — сама я идти уже не могла, как людей увидела, так силы и кончились. А им надо было вертолет посадить и меня в него положить соответственно.

На вертолете Ларису доставили в ближайший город — Завитинск.

— Дали мне кашу холодную, какую-то ночнушку. Сделали рентген утром и вечером, сказали, что каких-то серьезных переломов нет, всё здорово, и можно отправлять. Ребро перебинтовали сломанное и грудную клетку, — описала свою экспресс-реабилитацию Савицкая.

Но после этого девушке стало хуже: Лариса не могла ни ходить, ни сидеть. Единственным положением, которое ей было под силу, оставалось лежать, свернувшись калачиком, так как выпрямить позвоночник было невозможно. Тогда ее перевезли в больницу в Благовещенск.

Здесь лечение оказалось более основательным. Ларису поместили в травматологическое отделение, положили на растяжку позвоночника и подключили капельницы. Затем костоправ занялся исправлением неправильно сросшейся руки, ломая и выравнивая ее заново, вправлял позвоночник, чтобы восстановились внутренние органы, пострадавшие от удара.

Спустя полгода Савицкая начала сидеть и ходить. А через год вернулась к учебе в институте. Однако психологическую помощь ей так и не оказали. Инвалидность, несмотря на серьезные травмы, тоже не оформили. Ах да, за пережитое Лариса получила денежную компенсацию от государства — 75 рублей, что по тем временам чуть превышало размер минимальной зарплаты.

Вскоре Лариса переехала к маме в Хабаровск. Здесь она привыкала жить по-новому, старалась адаптироваться, познакомилась с мужчиной, от которого родила сына, но замуж за отца ребенка не вышла.

Пенсию по инвалидности ей не платили (инвалидность же не оформили), устроиться на нормальную работу она не могла. В итоге Лариса решилась переехать в Москву, где поступила в МГУ на психофизиолога. А в 2008 году познакомилась по переписке в интернете о своим вторым будущим мужем Тимофеем.

— Тимофей уже психофизиологией занимался, а я тогда только начинала во всё это вникать. И чат у нас был такой, рабочий, — признавалась Лариса. — Мы переписывались несколько месяцев сначала, и так получилось, что влюбились: он мне стихи собственного сочинения писал, помогал. Мы даже жениться по интернету хотели, еще до того, как вживую друг дружку увидели.

Несколько лет назад Лариса и ее муж основали собственный бизнес по продаже полиграфов.

Сейчас Лариса не особо любит вспоминать те события: говорит, что устала рассказывать одно и то же. И признается, что довольна жизнью, даже несмотря на всё пережитое.

— Жизнью я довольна, конечно! У меня все ингредиенты для этого есть, как мне быть недовольной? И сын, и внучка уже, и супруг-изобретатель любимый, и работа моя. Я вообще считаю, что судьба меня всем этим наградила! — признается она. — Но иногда полушутя-полусерьезно говорю: «Я любимая девочка у Бога». Потому что такие испытания он посылает лишь самым любимым своим существам.