В Перми начался суд по делу о поджоге штаба «Единой России» и надписях на здании прокуратуры

В Перми начались суды над фигурантами дела о поджоге приемной «Единой России» и экстремистских надписях на здании пермской краевой прокуратуры. Шестерых подсудимых, двоим из которых недавно исполнилось 18 лет, следствие считает организованной группой. А это уже тяжкое преступление, а не хулиганство. Им грозят реальные сроки.

Подсудимых обвиняют в написании на здании прокуратуры Пермского края оскорбительных призывов в июле 2017 года: «Смерть системе. Воюй и круши», «Взял нож — политик», «Убей эту ложь», «Грядет возмездие», «Мусора». Также им вменяют поджог здания приемной «Единой России» в ноябре 2017 года. От пожара пострадал Институт развития образования, который находится в одном здании с приемной «Единой России». Статьи недавним несовершеннолетним вменяют серьезные: «Поджог», «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства», «Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности», «Порча имущества».

«Били электрошокером»

16 июля в суде состоялось очередное заседание, где допросили ряд свидетелей. Среди них был сотрудник ФСБ.

Он сообщил, что с мая 2017 года в городе появилась организованная группа со своим лидером Дмитрием Стрелковым (по прозвищу Рыжий). В группе были четко распределены роли между участниками. Все это признаки преступного сообщества.

— Целью этой группы было привлечь к себе внимание и создать нестабильность в регионе. Все члены группы посещали концерты националистической направленности, — сообщил представитель ФСБ. — Участники сообщества считали лиц неславянской наружности нежелательными элементами, говорили о своем превосходстве. Всех участников объединяли спорт и общие тренировки. Кроме того, в закрытом чате мессенджера в переписке присутствуют экстремистские высказывания и рецепты по приготовлению зажигательной смеси.

По словам свидетеля, летом 2017 года в общем чате Дмитрий Стрелков якобы дал указания нанести оскорбительные надписи на административные здания Перми. Более того, в планах был поджог азербайджанского кафе.

Ранее суд допросил одного из подсудимых Антона Зырянова. Молодой человек сообщил, что следователи оказывали на него давление.

— Меня задерживали сотрудники центра по противодействию экстремизму, они пересадили меня в машину ФСБ, там мешок на голову надели и наручники, привезли в ФСБ. Там меня с мешком на голове поставили на колени, сзади застегнули наручники, — сообщил Антон Зырянов. — Так я всю ночь провел на коленях. Мешок не сняли. Били электрошокером, оказывали психологическое давление, удавку на шею накидывали, перезаряжали пистолет под ухом. Патроны вставляли. Все ФСБ сбежалось на меня посмотреть. На меня они больше обозлились, потому что неделю побегали за мной. Мне они говорили: «Зачем вообще сейчас тебя официально оформлять, мы тебя сейчас увезем в лес куда-нибудь, и все. Без вести пропавший будешь. Ближе к утру с меня взяли показания без защитника, можно сказать, даже сами за меня их написали. Чтобы эти пытки поскорее закончились, я все подписал. На протяжении всего следствия меня запугивали возбуждением 205-й статьи «Террористический акт». Еще говорили, что от «нас зависит, на какую ты колонию поедешь — мы тебя отправим далеко, там тоже пытают».

Сегодня гособвинитель Давид Алиев озвучил эти показания для сотрудника ФСБ. На вопрос, было ли давление со стороны следствия, представитель ФСБ сообщил, что это недостоверная информация, а подозреваемому следователь рассказал только о составе преступления.

«Не с той компанией сын связался. Это ему урок на всю жизнь»

Другой подсудимый Владислав Прокопишин вины не признал. Как сообщила его адвокат, молодой человек не отрицает, что нанес на заборе по улице Попова одну надпись, но не в составе преступной группы.

— В этой компании не было тесных связей. И мой подзащитный общался с ними очень короткое время, — сообщила адвокат. — Нам вменяют действия в составе преступного сообщества. Это тяжкая статья. Мы не признаем эту статью. По нашему эпизоду вообще предусмотрена декриминализация. Он не являлся членом организованной группы.

В зале суда мать студента Ангелина Прокопишина рассказала, что ее сын познакомился с новой компанией в мае 2017 года. Один раз съездил на шашлыки. Сходил с ними на пару рок-концертов.

— Это были просто знакомые, не более, — добавила женщина. — Уже с середины лета он прекратил все отношения с этой компанией. Это была его ошибка. Это ему урок на всю жизнь. Сейчас он осознал, что все это рисование на заборах не для него, ему учиться надо. Он хочет служить в армии.

После в зале суда опросили сотрудника Института развития образования Сергея Фадеева.

Он рассказал, что аудитории института находятся в одном здании с приемной партии «Единая Россия», которая занимает четыре соседних кабинета.

— В понедельник я вышел на работу, в нашем кабинете все было залито, техника вышла из строя, стоял сильный запах гари, стены были закопчены, — рассказал свидетель. — Потом я узнал, что в наши окна забросили бутылки с зажигательной смесью. Возможно, перепутали окна, но ущерб был серьезный. Мы несколько месяцев восстанавливали документы.

«Я это сделал ради острых ощущений»

Третьего подсудимого 18-летнего Никиту Распутина обвиняют в участии в экстремистском сообществе и поджоге.

— Я признаю вину только в поджоге. Я не входил в экстремистское сообщество, — рассказал 59.RU собеседник. — Для поджога мы выбрали здание, где располагалась известная и ведущая партия, и все, что связано с этой партией, вызвало бы большой резонанс и шум. Поэтому мы выбрали здание их приемной. Нас было пять человек. Мы сделали это ради острых ощущений. У нас не было цели подорвать государственный строй. Это было просто хулиганство. Правда, мы перепутали окно. Меня обвиняют, что я входил якобы в организованную экстремистскую группу, где каждый имел свою роль и был лидер. На самом деле это неправда. Это была обычная дружеская компания. Лидера не было. Тот же Прокопишин свободно ушел от этой компании. Как он мог свободно выйти из экстремистской группы тогда? Все люди свободно выходили, не было никакой сплоченности.

По словам Никиты Распутина, все молодые люди познакомились через общее увлечение — пауэрлифтинг. Ездили на общие соревнования.

— Я сожалею, что так все произошло. Считаю, что это делать вообще не стоило, — сказал собеседник. — Все это повлекло такие серьезные последствия.

Последним на судебном заседании 16 июля выступил ключевой свидетель Александр Соболев.

Он сообщил, что компания познакомилась на шашлыках в Закамске. Было 6–7 человек. После всех добавили в закрытый чат в мессенджере. Позже в этом чате поступили указания, что надо нанести надписи у храма на Монастырской и на заборе на улице Попова. Акцию назначили в ночь с 21 на 22 июля 2017 года.

— Я написал: «Грянет возмездие», — рассказал в суде Александр Соболев. — Ездил я с Прокопишиным на место. Потом мы сразу уехали на велосипедах.

Свидетель с большим трудом вспомнил второго подсудимого Никиту Распутина.

Поэтому прокурор попросил зачитать первоначальные показания Соболева.

Из них следует, что новую компанию Соболев считал «правыми», которых не устраивала социальная и политическая обстановка, объединяла любовь к спорту и нелюбовь «к приезжим», то есть к людям другой национальности, уточнял Соболев. Далее из допроса молодого человека следует, что в то время он увлекся национальными идеями, кроме того, учился в одном лицее с Рыжим (Дмитрием Стрелковым). После поступило указание нанести надписи на заборах на Монастырской и на Попова «для привлечения внимания». В частности, нанесли надписи: «Смерть системе», «Грянет возмездие», «Закон мертв». В группе участники имели свои прозвища: Руся, Пень Колода, Юша. В закрытый чат мессенджера можно было попасть только по приглашению. Соболев называл эту компанию «группой по общим интересам». Лидером этой группы Соболев тогда назвал Рыжего (Дмитрия Стрелкова). В чате в канун акции, 21 июля, поступило указание приходить в неприметной одежде, лица скрыть балаклавами.

В конце Соболев добавил, что раскаивается.

Следующее судебное слушание назначили на 17 июля.