Девичье царство в Лысьве: как мама Елена Гаргаполова воспитывает пятерых приемных дочек

В Лысьве живет необычная семья девочек. Строгая мама Елена Викторовна Гаргаполова, Белла-хохотушка, влюбчивая Настя, театралка Алена, заботливая Катя и Эля с сюрпризами. Мы напросились к ним в гости, чтобы сделать репортаж о приемной семье.

Когда мы делали этот текст, девочки еще жили в одной комнате панельной пятиэтажки. В комнате девочек были кровати, телевизор, шкаф для одежды и письменный стол. Уютно, но не слишком просторно. На оставшемся пятачке не разгуляешься. В кадр постоянно попадали куратор проекта «Жила-была семья» и фотограф, а Алена даже стукнулась головой о камеру. Но сейчас условия изменились, семья переехала в отстроенный дом: у девочек есть спальни и игровая.

Елена Викторовна работает в школе. Когда-то она начинала учителем начальных классов, и у нее занимались дети из детского дома, их в школу привозили воспитатели. Воспитатель и предложила Елене Викторовне перейти на работу к ним, в детский дом.

— Я на это решилась и ни дня не пожалела, потому что тот опыт, который я приобрела, помогает до сих пор. Не только в воспитании детей. В общении, выстраивании отношений, во многих вещах.

Белла и среда для особенных детей

Елена Викторовна брала в семью местных девочек — из Лысьвы или Чусового. Белла же приехала из Перми. Белла — наша давняя знакомая. Несколько лет назад мы снимали ее портрет для проекта «Требуется мама!» А еще у Беллы есть большой друг — Лена, которая приходила к девочке каждую неделю несколько лет. Лена рассказала, как Белла встала на ноги и сделала первые шаги. Сейчас Лена по-прежнему поддерживает связь с девочкой и иногда приезжает в Лысьву в гости.

На сайте «Требуется мама!» Елена Викторовна Беллу и увидела. Она никогда не сталкивалась с детьми с детским церебральным параличом, но увидела, что девочка ходит, и поехала в Пермь знакомиться.

— И когда вот я пришла в детский дом, — вспоминает Елена Викторовна, — ее привели. Мне стало... Знаете, я проиграла картинку внутри себя такую, что вот этот ребенок всю жизнь в социальных домах. То есть дом ребенка, скорее всего, пройден. И я сразу приняла решение, сказала: «Да, я возьму».

Елена Викторовна спросила Беллу, как спрашивает всех, поедет ли она к ней. Белла согласилась. В квартире девочка освоилась быстро, здесь всё близко, поэтому Белла передвигается, куда ей нужно, и самостоятельно себя обслуживает.

Мама отвечает, что Белла веселая, хохочет часами. А уж когда девочки хохочут и играют вместе, то кажется, все соседи это слышат.

Для детей с ДЦП в Лысьве обустроена школа. Утром Елена Викторовна помогает Белле собраться, выводит в подъезд. Девочка сама тихонько спускается на первый этаж. Затем они едут в школу. Для тех, кто привозит особенных ребят, есть специальная парковка, чтобы не надо было далеко идти.

— У них там, начиная от уборщиц, никто не будет сидеть просто так — откроют дверь, помогут. Подходишь к двери, уже бегут помочь ученики.

Настя и детские влюбленности

Девочки в семье Елены Викторовны сами собираются в школу.

— Я захожу, включаю свет. Если кому-то не к первому уроку, я включаю настольный свет, чтобы ярко не горело. Все, кому надо, встают, собираются. Аленка иногда говорит: «Мам, разбуди меня пораньше, я девчонок заплету».

Алена самостоятельная: и сама соберется, и девочкам поможет. После школы может обед разогреть. Настя другая — спокойная, тихая, медленная. Хотя и она во всем помогает маме. Все помогают.

— Когда мы приезжаем в сад, — говорит Елена Викторовна, — соседи все говорят: «О, опять бригада молдован!» Неудивительно, полная машина помощниц.

Настя не торопится, работает медленно. Например, нужно прополоть проходы между грядок: Алена сделает уже три прохода, а Настя еще один кое-как. Алена прополет длинную грядку ягод, а Настя в это время прополет метр.

— Ну она еще и с хитрецой у нас девушка, — отмечает мама.

У Насти, как и у Беллы, есть особенности развития. Нам рассказывали разные истории в семьях, поэтому решили узнать у мамы, не сталкивалась ли она с травлей детей в школе.

— Моих детей? — удивилась Елена Викторовна. — Честно? У меня достаточно знаний, таких, что... в общем, моих детей никто не трогает!

Дети Елены Викторовны приходят к маме с другими проблемами — мальчики пишут записки. «Мама, он опять признался в любви!» — жалуются девочки. Больше всех досталось Насте, которой не давал проходу одноклассник. Мальчишки-то выражают симпатию, как умеют: то за косички подергают, то стукнут. Маме пришлось вмешаться.

— Приду в класс, подойду, я же высокая. Встану так, говорю: «Если Настька нравится — так не поступают. Ты не будешь больше ее бить? Нет?» Всё! Своих детей я в обиду не дам. Был прав или неправ мой ребенок, я буду его защищать. А дома мы уже поговорим.

Алена и таланты

— Обзавидуетесь, — говорит Алена, доставая из ящика толстую стопку грамот. Список и правда внушительный. — Вот это диплом за душевность и теплоту гостевой встречи. Эта грамота — конкурс исследования географической грамотности, это марафон «Грамотей», это я была в лагере «Юность», за творческие достижения, это мы всем отрядом получили.

Алена — звезда дня — чего она только не делала! Театралка — так зовет ее старшая сестра Катя. За время, пока мы были в гостях, Алена спела, станцевала, прочитала пьесу, которую ставят в ее студии. Показала вышивки, игрушки, грамоты, медали и рассказала про всех девочек.

Елена Викторовна со смехом вспоминает, как забирала Алену:

— Она выскочила, села на колени, обняла за шею, и первый вопрос: «А ты мне купишь сотовый телефон?» У меня, конечно, был шок. Старшая сидит, говорит: «Мамааа...» Я говорю, ну что вот, как бы вот оно, чудо.

Гаргаполовы оказались для «чуда» четвертой семьей. И Алена проверяла маму как могла. Старшая Катя не раз предлагала Елене Викторовне поберечь здоровье и вернуть девочку, потому что с ней мама нервничала и психовала. Но возвращать ребенка, конечно, никто не собирался.

В этом году Алене нашлось дело по душе и темпераменту — девочка поступила в театральную студию. Елена Викторовна сама любит театр и водит девочек на спектакли, которые ставят в Лысьвенском театре драмы. Берет дополнительные выходные, которые полагаются по уходу за инвалидами, чтобы не пропустить премьеры. Алена театр тоже любит. Ее хвалят в школе искусств, одну из немногих взяли в хор. Мама предложила поступать в театральное. По случайности на очередном спектакле к Елене Викторовне подсела руководительница театрального, Елена Викторовна не упустила возможности и записала Алену на прослушивание.

— Было вечером прослушивание. Я говорю: «Алена, едем мы с тобой в театральное, вспоминай песню, вспоминай стихотворение, хоть что вспоминай. Сейчас поступаем». Приезжаем, она сидит. Я говорю: «Так, первая пошла. Иди первая, первой не страшно. Вроде страшно сначала, потом не страшно. Маму слушай!» Всё, вылетела на сцену, рассказала, молодец, села. Потом ребята-то выходят, выходят... Спрашиваю: «Сейчас сидишь и посмеиваешься, что уже выступила?» Она: «Ага, оказывается, так лучше. Мама никогда плохое не посоветует».

Так Алена поступила в театральное, а Елена Викторовна, возможно, была рада больше дочери.

— Именно вот ей не хватало сцены. Она нас выматывала, потому что ей некуда было выбросить энергию, теперь я смотрю и думаю: «Господиии». Правда, когда начнет петь в комнате, да все начнут, говорю: «Девкиии».

Алена читает отрывок из рассказа Зощенко: «Надо любить и жалеть людей. И хоть иногда им дарить какие-нибудь подарки. И тогда у тех, кто дарит, и у тех, кто получает, становится прекрасно на душе. Помните это, родители».

Таня, Катя и поддержка

Алена и Эля показывают нам Элину картину.

— Я ее сама собрала, никто мне не помогал... Тут мама отвалилась, — говорит Эля.

В жизни же мама от девочек не отваливается. Поддерживает даже тех, кому уже давно за восемнадцать.

Елена Викторовна вспоминает Таню, первую девочку, которую она взяла в семью в 2004 году.

— Ей было 15 лет. У меня уже дочь была подросток, чтобы по возрасту были где-то близко. Сдружились очень хорошо, у них до сих пор теплые отношения, они общаются, созваниваются. Жила она с нами до 18 лет.

Таня ждала момента выпуска, потому что у нее в Лысьве жила тетя, к которой Таня и решила пойти жить. Елена Викторовна говорила: «Танюх, оставайся, комната за тобой, ради бога». Но Таня была решительна. Правда, вернулась спустя недолгое время со словами: «Что толку-то, шило на мыло поменяла. Что тетка гулять не пускает, по времени домой, что вы». Елена Викторовна тогда ответила: «Если нормальные родственники, они не дадут тебе гулять до утра. Я тебе и говорила, оставайся».

Таня до сих пор звонит маме и приходит в гости, а мама всегда готова поддержать советом, принять.

— Сейчас она тоже приезжает, говорит: «Приеду недельки на две?» Я говорю: «Без проблем». Тоже передохнуть, в отпуск.

У Елены Викторовны с родственниками детей непростые отношения. Она строго оценивает тех, кто появляется в жизни девочек: что за люди, чему хорошему или плохому могут научить. Если люди хорошие, то и в гости отпускает, и сама отношения поддерживает. Если же есть опасения, что могут дать что-то плохое, общение ограничивает. Как станут дети взрослые — могут общаться, с кем хотят.

— Вот как у меня 17-летняя Катюха захотела увидеть кровную маму. Встретилась с ней, приехала и сказала: «Мам, она такая страшная». Всё, ребенок получил то, что он хотел.

Катя в семье старшая. Она учится в колледже и во всем помогает маме. Она встречает девочек из школы, кормит обедом, ужином. Особенно нужна помощь маме вечером.

— Они знают уже, что я прихожу с работы, полчаса к маме ни-ни. Мама пришла с работы, мама полчаса отдыхает, пьет кофе, мама тупо просматривает, что там в телефоне.

Елена Викторовна тепло относится не только к своим детям, но и тем, для кого была воспитателем в детском доме и всегда готова помочь выпускникам. Особенно часто нужна помощь с недвижимостью: какие документы сделать, как не подписать лишнее и не потерять жилье. Елена Викторовна поможет и советом, и составлением нужных бумаг. Всегда пообщается по телефону, примет в гости, накормит, выслушает и поддержит. Искренне и с теплотой. А главное — без жалости. Жалость — плохая замена любви.

Эля и привычки питания

Елена Викторовна отмечает, что Эля была социализирована хуже, чем, например, Белла, которая долго жила в сиротских учреждениях.

Первый сюрприз с Элей случился буквально через неделю. Маме позвонили из инспекции, спросили, проживает ли девочка с ней. Оказалось, что в Перми она состоит на учете, и необходимо каждый месяц приезжать на отметку.

— Я не отдала бы ее обратно, нет. Дело-то в том, что, когда тебе дана информация, ты вооружен. Знаешь, что за ребенок и чего можно ожидать. Такие моменты тоже не надо скрывать.

Елена Викторовна за честность. Хочет сразу узнать максимум о детях и честно говорит о себе.

— Эля, я тетенька строгая. Я требовательная к учебе. Как учишься? — вспоминает мама свой разговор с Элей при знакомстве в учреждении.

— Да так, нормально.

— Нет, нормально мы учиться не будем, мы будем учиться хорошо.

Елена Викторовна сразу высказала Эле требования, чтобы девочка знала, куда едет и потом не было сюрпризов.

— Ты хорошо подумай и скажи мне: ты поедешь ко мне жить в другой город?

— Да, — уверенно ответила Эля.

Елена Викторовна сразу приучает в семье к правильному питанию.

— Бич-пакеты в моей семье есть не будешь, сухарики, чипсы — не мечтай. Ты будешь есть нормальную пищу. Я очень работаю над этим, над питанием детей. Рыба, печень. Приходят: «Мы не любим печень». Сейчас у меня еще разве что Белла так может сказать. Но уже ест. Молоко сначала все: «Я не пью». Сейчас уже спрашивают: «Мам, у нас молоко есть?»

В семьях такие дети редко видят разнообразную еду, поэтому многое боятся есть и отказываются. Очень часто дети, пришедшие из детских учреждений, прячут еду в комнатах, делают запасы. В детских домах их, конечно, хорошо кормят, но эта психологическая привычка устраняется не сразу.

У Гаргаполовых еду не прятали. Всё, что было нужно, изучить детей.

— Естественно, не накладываешь полную тарелку, чтоб она сидела и ей было тяжело, — объясняет мама. — Сейчас я знаю, что Настена съест столько, Эля столько, Белла столько, Аленка за двоих съест в силу того, что она очень много тратит энергии, везде летает.

Эля читает стих, чуть стесняясь:

Колокола звонят в тени,

Спешат удары за ударом

И всё поют о добром, старом,

О детском времени они.