«Мы вместе употребляли, я это не скрываю». Пермяк делил наркотики с друзьями — его осудили на большой срок за сбыт

Миша Антонян позвонил в редакцию 59.RU с таксофона ныробской колонии особого режима. Наркозависимый со стажем, он не скрывает этого, но настаивает: дело, по которому он сидит сейчас, сфабриковано. По словам Антоняна, после отказа оперуполномоченному быть его информатором его задержали, в ботинке при обыске нашли торчащий шприц с наркотиком, а два приятеля мужчины его оговорили.

В интервью 59.RU один из этих свидетелей признался, что под давлением следствия действительно дал ложные показания, потому что сам боялся получить большой срок. Мы также изучили судебный приговор и показания самого оперуполномоченного.

«Это моя личная проблема», — замечает Миша (это полное имя мужчины), признавая, что долго употреблял наркотики. На сайте Свердловского суда Перми указано, что Антонян с 2001 года имеет судимости за незаконное хранение и приобретение наркотиков без цели сбыта (получил год условно), за кражу группой лиц с проникновением (полгода колонии), а также в 2002 году получил 10-летний срок в колонии сразу по ряду статей: «Хулиганство», «Грабеж группой лиц по сговору с применением насилия, не опасного для жизни», «Разбой группой лиц». В этом же году был признан виновным по другому уголовному делу о краже, к имеющимся 10 годам срока ему добавили еще два года. Освободился по УДО в 2007 году. В 2012-м получил новый срок за покупку героина в крупном размере без цели сбыта, для личного употребления. Суд назначил ему четыре года колонии. В 2017 году Антонян освободился.

Про эти судимости Антонян говорит, что «вся его нехорошая репутация» связана с употреблением наркотиков.

— Все эти судимости получал за нелепые выходки. Ради дозы с приятелями украли телевизор. В СИЗО за нервный срыв меня отправили в «резинку» (так называемые резиновые камеры, стены которых покрыты мягким упругим покрытием. — Прим. авт.). В другой раз с братом ограбили квартиру, хозяина связали, вынесли бытовую технику. Еще был случай, когда украл дубленку и шапку у парня, — перечисляет Антонян. — Я согласен, что репутация у меня нехорошая, но это не значит, что органам в отношении меня можно творить всё, что хочется.

Миша был женат, с супругой познакомился в 2007 году. У женщины от первого брака были дети: на тот момент ее дочке было 7 лет, сыну — 8 лет. Антонян признается, что хотел завести общего ребенка, но, к сожалению, не сложилось.

Когда спустя 5 лет с начала отношений, в 2012 году, Антонян вновь попал в колонию, супруга начала заниматься сбытом наркотиков, чтобы обеспечить детей. Тоже попала в колонию. Миша ее оправдывает: сама она, говорит мужчина, никогда не употребляла, а тут нужно было содержать детей, нужны были деньги. Когда женщину посадили, сына и дочь забрал их родной отец, позже передал бабушке, а после — освободившемуся на тот момент Мише.

По словам Антоняна, первые полгода после освобождения он вообще не употреблял наркотики, старался взять себя в руки. Устроился работать грузчиком, потом экспедитором.

— Но не сдержался. Попробовал снова, и у меня началось систематическое употребление наркотика, — говорит Антонян. — У меня оставалась психическая зависимость. Как говорится, наркотик умеет ждать. Алкоголь я никогда не употреблял. Я вернулся к употреблению героина.

20 февраля 2018 года Антонян на своей машине поехал за закладкой в Дзержинский район. Наркотики заказал через мессенджер. Закладка должна была быть в подъезде, но найти он ее не мог.

— Наркоторговцы иногда обманывают потребителей, и на самом деле нет закладки, — говорит Миша. — Я вышел из подъезда, и двое мужчин сразу повалили меня на землю. Закрутили руки за спину.

Антонян говорит, что это были оперативники в гражданском. Среди тех, кто его задерживал, был оперуполномоченный Алексей Меньшиков. Антонян утверждает: подумав, что он хочет проглотить наркотик, тот стал его душить, а напарник держал. Мужчину посадили в машину и отвезли в отдел полиции № 1 Дзержинского района Перми. Там спустя некоторое время Меньшиков позвал задержанного в свой кабинет.

— Я объяснил ситуацию, что употребляю наркотики и приехал забрать себе дозу, но закладку не нашел, — говорит Антонян. — Он мне сказал: «Если ты меня обманул, я тебя сожру».

В кабинет пригласили двух понятых и осмотрели вещи задержанного. Наркотика не обнаружили.

— Когда понятые ушли, мы остались в кабинете наедине с Меньшиковым. Он сказал, что хотел бы, чтобы я сотрудничал с ним: предоставлял ему информацию, кто занимается незаконным оборотом наркотиков. Я ему объяснил, что сам наркотиками не занимаюсь, а приобретаю их только ради личного систематического употребления, — рассказывает Антонян. — Он начал вербовать. Я отказался. Когда я ездил в колонию к жене, то познакомился с одним человеком из органов и уже сотрудничал с ним негласно. Поскольку я сидевший и знаю определенный круг судимых лиц, он предложил мне стать информатором, рассказывать, кто торгует наркотиками, подсказывать нужные номера телефонов судимых. Так я с ним сотрудничал полтора года. За информирование он гарантировал мне, что в колонии с моей женой всё будет в порядке. С Меньшиковым я отказался «работать», потому что он мне не внушил доверия. В ходе моего задержания с его стороны были повадки какие-то неправильные.

Наркотиков при Антоняне по итогу не нашли, мужчину отпустили из отдела. Но после Меньшков, говорит Миша, стал ему периодически звонить, дважды они встречались. «Я не хотел обострять ситуацию. Хочет встретиться — без проблем», — объясняет мужчина. Меньшиков расспрашивал о тех, кто занимается сбытом наркотиков.

Вечером 4 июня 2018 года Антонян с двумя приятелями Г. и Я. заказали наркотик по 0,5 и 1 грамму. Сначала нашли закладку поменьше, сразу вместе употребили, потом с Я. поехали за второй. Половину тоже употребили на месте, остатки разделили по 0,25 грамма.

В полдень позвонил Г. и настаивал поделиться с ними. Антонян согласился.

— Потом после встречи с Г. я встретился с Я. и он тоже просил дать ему немного, мы употребили вместе, — вспоминает Миша. — Я попросил Я. меня отвезти к колонии на свидание с женой. Выходим из подъезда. У гаражей напротив стояла какая-то машина. Я не волновался, потому что, кроме употребления, ничем не занимался. Мы сели в машину Я. и поехали.

Запаркованный у гаражей автомобиль тоже тронулся и поехал вслед за приятелями.

— Не знаю, что нашло на Я., он давай от них уезжать. Я спрашиваю, есть ли у него при себе наркотик. Тот отрицает. Я попросил меня высадить у ворот ИК-32. Выхожу, хотел перекурить, ко мне подошли два молодых человека, — рассказывает Антонян.

Мужчины представились сотрудниками уголовного розыска и попросили Мишу проехать с ними в отдел.

— В это время подбегает третий сотрудник и пытается мне в карман брюк что-то засунуть, — говорит Антонян. — Я ему по руке как дал! Посадили в машину и застегнули наручники. Мне поначалу было даже интересно, почему меня задерживают. Привезли в отдел полиции на Подлесной, 47. Тремя месяцами ранее я был в этом отделе у Меньшикова.

Через два часа ожидания в коридоре пришли понятые. После этого Антоняну приказали раздеться до трусов прямо в коридоре. Понятые проверили одежду. По словам Антоняна, через полчаса подошел Меньшиков и попросил зайти в кабинет.

— Он меня спросил, встречался ли я с Г. и давал ли ему наркотик, — вспоминает Миша. — Я честно ответил, что дал ему немножко. Он, не объясняя, кидает мне явки (бланки. — Прим. ред.) на стол. Говорит: «Пиши явки с повинной, что сбываешь наркотики Я. и Г.»

Антонян отказался. После этого его увезли на медосвидетельствование, которое показало, что мужчина находится в наркотическом опьянении. «Это легко объяснить, я в тот день употреблял», — говорит мужчина, но подчеркивает, что больше ничем не занимался. После медосвидетельствования, ближе к полуночи, его отвезли домой для обыска. В квартире наркотиков не нашли.

— Дочка, ей тогда было 13 лет, увидела меня в наручниках и заревела, — говорит собеседник. — Меньшиков сказал собирать вещи — поедем в СИЗО. Я взял сумку с вещами. Помню, положил в нее кроссовки.

Сумку Антонян забыл в багажнике, спохватился в отделе. Оказалось, водитель успел уехать с вещами. Через пять минут машина вернулась к отделу. Миша забрал сумку, оставил ее в дежурке, как ему сказали. Антонян говорит: его увели в кабинет, Меньшиков угрожал, что он получит 10 лет за сбыт наркотиков.

— В тот момент я был уже в никаком состоянии: начиналась ломка.

Наутро, 6 июня, около 14 часов Антоняна привели в кабинет на очные ставки с Я. и Г., спрашивали, давал ли он приятелям наркотик «на потом».

— Я отвечаю, что ничего Я. не давал. Наркотик мы с ним употребили дома. Завели Г. С ним тоже была очная ставка, меня спросили, давал ли я ему наркотик. Я подтвердил, — говорит собеседник. — Меня увели в камеру. Особо хочу обратить внимание на то, что никто мои вещи в дежурной части не досматривал, хотя были обязаны это сделать. Меня привезли в ИВС. Там досмотр. И просто у меня из кроссовки достают шприц с наркотиком! Прямо шприц! Двухкубовый. В шприце была жидкость. У меня спрашивают: «Что это такое?» Я просто опешил. Достали этот шприц, он лежал не под стелькой, он просто был положен в кроссовку.

На следующий день состоялся суд по избранию меры пресечения. Антоняна поместили в СИЗО.

— Я был в каком-то панически-психическом состоянии, — делится мужчина. Ему предъявили обвинение, что он передал Г. и Я. наркотики по 0,5 грамма.

— К наркотику, который у них изъяли, я никакого отношения не имел, — уверяет Антонян, отмечая, что даже вид наркотика был другой. — Позже пришли следователь и адвокат по назначению. Предлагали подписать признание. Я просто ревел в этой клетке: «Вы что творите-то?»

Согласно материалам дела (справке об исследовании), жидкость из шприца, который извлекли из кроссовки Антоняна, содержала наркотическое средство, производное N-метилэфидрона, массой 0,023 грамма. За это мужчина получил штраф.

— За хранение такого размера не посадят. Это ч.1 ст. 228 УК РФ «Незаконное хранение без цели сбыта», это не тяжкая статья, влечет административный штраф до 5 тысяч рублей, — объяснил 59.RU адвокат Всеволод Алферов. — Уголовки за хранение не будет, уголовка начинается с 0,2 грамма.

Согласно приговору суда, Антонян был осужден за два факта сбыта наркотического средства в значительном размере. Речь именно о передаче друзьям. Как следует из апелляционного определения Пермского краевого суда, виновность Антоняна была доказана. В приговоре сообщается, что он не отрицал, что 5 июня 2018 года передавал Г. и Я. наркотическое средство. Свидетель Г. дал показания, что Миша безвозмездно передал ему наркотик для снятия абстинентного синдрома, через некоторое время с этим пакетиком он был задержан сотрудниками полиции. Свидетель Я. сообщил, что Антонян угостил его наркотическим средством «соль», упакованным в фольгу, после чего его и Антоняна задержали сотрудники полиции.

— Доводы осужденного о допущенной в отношении него провокации со стороны сотрудников полиции также являются несостоятельными, поскольку из материалов дела усматривается, что умысел на незаконный сбыт наркотического средства у него сформировался независимо от действий сотрудников правоохранительных органов, — говорится в решении суда.

Суд назначил Антоняну 10 лет колонии за сбыт наркотиков в крупном размере.

— Я простой человек, который имел семью, работу, да, была проблема с употреблением наркотиков. Но это не означает, что на таких людях должны зарабатывать рейтинги и статистику, — говорит Антонян.

Пермский адвокат Всеволод Алферов поясняет разницу между хранением и сбытом наркотика. Хранение — это нахождение наркотика в собственности лица с любой целью, кроме распространения, сбыт — это, собственно, распространение, то есть любая передача наркотика от человека другому человеку, не имеет значения, за деньги или безвозмездно.

— Минимальные размеры, разграничивающие преступление и административное правонарушение, есть только для хранения, — объяснил адвокат. — Даже если передан хоть какой малый размер наркотика — это уже сбыт и преступление. За деньги передан или даром — ни на что не влияет.

Это же подтверждает адвокат Лариса Алферова, ссылаясь на постановление Пленума Верховного суда РФ № 9 от 1998 года «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами». Под незаконным сбытом понимаются любые способы возмездной и невозмездной передачи другому лицу (дарение, обмен, уплата долга, дача взаймы) и даже иные способы распространения, например, путем инъекции наркотика.

По словам Всеволода Алферова, так как сейчас распространение наркотиков происходит в основном через закладки, то случаи необоснованного вменения сбыта редки.

— Бывает, вменяют покушение на сбыт, если у человека нашли много наркотика, он расфасован и человек наркотики не употребляет вовсе, — объяснил эксперт. — Но практика по таким ситуациям меняется в лучшую сторону, и если нет никаких доказательств сбыта, то вменяют хранение. Разница между сбытом и хранением по наказанию огромна: за сбыт лишают свободы в абсолютном большинстве случаев, за хранение небольшого количества наркотиков, если это первый раз, практически никогда не назначают лишение свободы.

Как рассказала адвокат Лариса Алферова, в ее практике был случай, когда наркозависимого провоцировал на сбыт закупщик от правоохранительных органов.

— Моему подзащитному закупщик перевел 2,5 тысячи рублей и просил приобрести для него закладку, — отметила адвокат — При этом закупщик уговаривал, настаивал и манипулировал. Клиент на переведенные деньги заказал закладку. Они ее подняли и часть употребили. В этот же день подзащитного задержали и после осудили по статье «Сбыт».

В декабре 2018 года Антонян обратился в Дзержинский суд Перми с иском к начальнику отдела полиции № 1, требуя признать действия должностного лица незаконными. Причиненный ему моральный вред оценил в 300 тысяч рублей.

В суд пригласили и оперуполномоченного по контролю за оборотом наркотиков Меньшикова. Он сообщил, что в феврале 2018 года поступила информация, что на проспекте Парковом были разложены закладки наркотиков. Оперуполномоченные заняли позиции для наблюдения. Полицейские увидели Антоняна в сопровождении двух знакомых, которые зашли в подъезд. Сотрудники полиции приняли решение проверить мужчин. По словам Меньшикова, при выходе из подъезда Антоняну предъявили служебное удостоверение, но он попытался убежать. Меньшиков объяснил, что остановил Антоняна, а тот положил себе в рот полиэтиленовый сверток.

— Это обычая уловка наркоманов при задержании — уничтожить имеющийся при себе наркотик путем употребления, чтобы его не привлекли за хранение, — отметил сотрудник органов в показаниях, подчеркивая, что не душил мужчину. Меньшиков также отмечал, что при выходе из подъезда Антонян вел себя странно, у него был стеклянный взгляд, он хаотично махал руками. По словам оперуполномоченного, его неоднократно просили прекратить сопротивление, иначе придется применить силу, в итоге надели наручники. В дежурной части его осмотрел врач, «ссадин не было». Также Меньшиков подчеркивал: «Никаких угроз ни Антоняну, ни его семье не высказывал». Напротив, после беседы Антонян был «готов оказывать содействие в изобличении лиц, приобретающих наркотики».

Суд отказал Антоняну в иске. Позже мужчина подавал иск в отношении Меньшикова на сумму 1,5 миллиона рублей за моральный вред. Этот иск также оставили без удовлетворения.

Проверку по жалобе Антоняна провела и прокуратура Пермского края. В ответе ведомства сообщается следующее: «Версия о фальсификации доказательств вашей вины своего подтверждения не нашла. Технические ошибки и описки в следственных документах, на которые обращаете внимание, принципиального значения не имеют. Вместе с тем в ходе следствия свидетель Я. давал последовательные показания, изобличающие вас в сбыте наркотического средства».

Также в материалах дела есть рапорт Меньшикова от 5 июня 2018 года о том, что, по поступившей оперативной информации, Антонян приобретает, незаконно хранит, употребляет и сбывает наркотики в ИК-32 (там отбывала срок супруга Антоняна). В этом рапорте оперуполномоченный просит разрешение на наблюдение по домашнему адресу Антоняна. Однако, как следует из ответа ГУФСИН, во время свиданий в ИК с супругой у Антоняна не было наркотического опьянения, а свидания ни разу не прерывали.

На заявление Антоняна с требованием возбудить уголовное дело в отношении оперуполномоченных, которые его задерживали, в СУ СК ответили отказом, так как в их действиях не нашли состава преступления.

Редакция связалась с Алексеем Меньшиковым, сейчас он уже не работает оперуполномоченным полиции, вышел на пенсию.

— Данного гражданина я знаю на протяжении пяти лет. Все его жалобы, поступившие в суды и надзорные органы, были зарегистрированы, по ним проводились проверки, — прокомментировал собеседник. — Изложенные в его жалобах факты не подтвердились.

«По факту неправомерных действий сотрудников полиции проводились неоднократные проверки Следственным отделом Дзержинского района СУ СК, Управлением МВД по Перми, Управлением по контролю за оборотом наркотиков ГУ МВД Прикамья в отделе полиции № 1 (дислокация Дзержинский район Перми) и УМВД РФ по Перми. Доводы, указанные в жалобах, не нашли своего подтверждения», — ответили 59.RU на запрос в краевой полиции, добавив, что согласно приговору Свердловского суда Перми от 11 сентября 2018 года оперативно-разыскные мероприятия провели в соответствии с требованиями действующих нормативно-правовых актов — «их результаты признали законными и обоснованными»

Мы связались со свидетелем Я., на показаниях которого строилось обвинение Антоняна. Мужчина ранее тоже сидел в колонии за хранение наркотиков без цели сбыта. Я. признался, что его вынудили оговорить своего друга Антоняна.

— Ничего он мне не передавал. По просьбе Миши я приехал за ним и потом повез к ИК-32 на свидание с женой, — сообщил собеседник. — С собой у меня ни в одежде, ни в карманах вообще ничего не было. Но мне сказали русским языком, что найдут в машине целый килограмм, и я поеду вместе с Мишей на 10 лет — «или говори, что это Мишино». Он к кому только ни обращался, ему говорят: «Сиди молча до конца свой срок». Я, конечно, хотел, чтобы он вывез это, но он не вывезет. Никто не берется за это. Ведь ворон ворону глаз не выклюет. Ничего у него не будет, его никто не отпустит.

По словам Я., после дачи показаний против Антоняна его самого осудили за хранение наркотиков и приговорили к четырем годам колонии строгого режима. Он освободился два года назад. Как отметил Я., вес наркотика был указан ровно такой, чтобы возбудить уголовное дело.

— Я помню, мы едем с Мишей, а за нами едут полицейские. Потом меня положили, я лежал на полу и чувствую, что в карман рука ползет. Я всё понимаю, что происходит, не первый раз сидел, — отметил Я. — В отдел приехали, я успел в карман залезть и скинул это у них же в кабинете. Они пригласили понятых. Меня хлопнули, в кармане не было ничего. Положили мне это опять в карман и сказали: «Надо говорить, что эту соль тебе передал Миша». Я это сказал на очной ставке. Вышел из отдела — у меня машина открыта, около нее стоят оперативники. Я понимаю, что у меня сейчас «найдут» килограмм, и я поеду на 10 лет. А я только десятку отсидел. Я понимаю, что против паровоза лезу.

Суд над Я. проходил в особом порядке. Это значит, что обвиняемый сотрудничает со следствием, признал вину, поэтому подсудимому можно назначить не более чем две трети от наказания.

— Судья на заседании мне сказала: «Вы были у нас год назад, только освободились, чего вам не хватает?» Я встал и говорю: «Товарищ судья, у меня вообще не было ничего», — отметил Я. — За эту фразу судья отменил особый порядок и назначил четыре года колонии строгого режима.

Миша Антонян провел в колонии уже пять лет, это ровно половина срока. Мужчина признаётся: готов отсидеть всё полностью, но даже после освобождения будет бороться за то, что его осудили несправедливо.

Ранее в колонии «Белый лебедь» мы встретились с закладчиком, который делал тайники с 18 лет и занимался этим 6 лет. Молодого человека осудили на 9 лет, дома его ждут жена и ребенок. На условиях анонимности осужденный согласился рассказать про психологию закладчика, почему он стал кладменом, какой у него был доход в сутки, какая у них иерархия и почему их число растет.