Детский писатель Андрей Зеленин: «Книгам сейчас сложно перебороть интернет, телевизор и смартфоны»

С книгами о веселых приключения первоклассника Корюшкина и других героев знакомы многие пермские дети. С Андреем Зелениным, который написал эти истории, тоже — он часто общается с маленькими читателями. Как писателю живется сегодня, какие книги он готовит к печати и кого добавляет в друзья в соцсетях — обо всем этом мы поговорили, встретившись в детской библиотеке имени Кузьмина.

— Вы, наверное, самый разговорчивый пермский писатель: постоянно общаетесь с читателями, проводите занятия...

— Выступал в Сибири, и одна учительница сказала: «Андрей Сергеевич, даже если бы вы не были хорошим артистом, вы всё равно были бы хорошим писателем». Я сначала думал, обидеться или нет, потом решил, что комплимент.

— Откуда интерес к выступлениям?

— Не знаю. Отец был не очень разговорчивый. Мама тоже не так много говорит. На вопрос, как я начал писать книги, отвечаю: «В школе русский язык с литературой учил, а бог в маковку поцеловал — и я стал писателем». Так и с разговорчивостью — раз дано мне этим заниматься, то я выступаю.

А вообще бог никого не обижает, всех в маковку целует. Только каждому свой талант дает: кому-то — быть военным, кому-то — водителем, кому-то — продавцом, кому-то — дворником (это тоже талант — дворник мир чище делает), кому-то — хорошей мамой.

— Хотя бы на одной встрече с вами, кажется, побывал почти каждый пермский ребенок.

— Да нет, конечно, миллионное население не охватить. К тому же есть, к примеру, Мотовилихинский район, где я уже много лет принципиально не выступаю: после того как одна мамочка обидела, зарекся туда ходить.

Но дети на улице узнают. На заре моей писательской карьеры, когда выпускал детскую газету «Папа», захожу в трамвай — там ребенок с отцом едет. Он меня узнал по газете и громко кричит на весь салон: «Папа, смотри, «Папа»!». Отец ему: «А я тебе тогда кто?».

— Случается, что на таких встречах «подглядываете» героев для новых книг?

— Я пишу о том, что вижу и слышу, либо в документах читаю. Просто чуть-чуть добавляю и убавляю, чтобы интереснее читалось. Можно увидеть какое-то произведение и потом просто записать, превратить, к примеру, в стихотворение. Я не так давно вспомнил историю, которая была в школе, — появилось стихотворение «Школьная любовь»:

Я вчера влюбился в Ленку,

Треснул ранцем ей в коленку,

В спину ткнул,

«Ну ты!» — сказал

И язык ей показал.

Ленка «Чтение» схватила,

Как мне тоже приложила

Со всей силы,

Так, как может!

И я понял: любит тоже.

— Ваши книги издают и переиздают в Перми. А в столичных издательствах?

— Нет, только в пермских. В свое время я решил, как древние, что лучше быть первым на деревне, чем вторым в городе. В Москву не рвусь, считаю себя региональным писателем. Хотя на самом деле мои книги читают не только в Пермском крае и не только в нашей стране.

К примеру, на одной из книжных выставок в Перми сижу за столом, пишу что-то в блокнотике. Рядом останавливается женщина. Поднимаю глаза, она мне: «Здравствуйте, наконец-то я вас нашла. Мне нужна вот эта книга» — и показывает на «Самую страшную тайну» (6+). Потом объясняет, что у подруги в Италии есть эта книжка, и говорит: «Мне две таких. Хочу отправить своим сыновьям, живущим в Польше, чтобы их дети не забывали русский язык».

Другой эпизод. Сижу дома, звонок в домофон: «Здравствуйте, здесь живет писатель? Можно подняться?». Я: «Заходите». Приходит дама и говорит: «Мы едем в США и Коста-Рику, там землячества заказали ваши книги с автографами». Я, сколько было книг, все подписал.

Вчера вот пришла посылка от библиотекарей из Севастополя: печенье, книжки тамошние. Такая благодарность за мои книги, которые у них есть. Очень приятно.

— Вы далеко не первый год живете в Звездном. Вас там узнают как местного писателя?

— Да, знают, на улице здороваются. Конечно, в первую очередь дети. Но я стараюсь там не выступать, кроме суворовского училища — считаю, что туда приходить обязан, поскольку пишу о военном. Звездный — это просто место, где я живу, приятное и спокойное.

— Как ваши дети реагируют на то, что их папа — писатель?

— Младшие еще не осознают. Старшие девчонки, когда были маленькими, тоже не понимали. Только после двадцати обе стали осознавать, кто я такой, и гордиться этим.

А маленькие — нет. У них папа — это папа, а книги — это книги. Они не понимают, что папа этим занимается. И когда папа работает с блокнотом или компьютером, подходят каждые две-три минуты: одному водички дать попить, другой — математику проверить.

— Вы были читающим ребенком?

— Да, я был записан в три библиотеки: школьную, рядом с домом и районную. Книги выдавали ограниченно: считали, что ребенок не может прочитать за три дня пять книг. Поэтому я там, там и там хватал. За неделю прочитывал в районе пятнадцати книг.

Но мне повезло: на Ласьвинской (я жил в Закамске) пришла новая библиотекарь. Я как-то взял сразу пять книг. Она: «Андрюша, надо поменьше». Я ответил, что прочитаю. Принес через два дня, она спросила, о чем книги. Я подробно ответил, и она стала выдавать мне даже по десять книг. Очень хорошо, когда такие люди попадаются — это счастье для ребенка.

— Ходили ли вы в детстве на встречи с писателями?

— Нет, мне не повезло. Только во взрослом возрасте уже столкнулся с профессиональными мастерами. Но считаю, что детям нужно чаще встречаться с писателями. Хотя есть проблема — у нас очень много авторов, которых даже допускать до детей не стоит, а писателей мало — единицы. В чем разница между автором и писателем? Первый делает ошибки, а второй — опечатки. Очень много самодеятельных авторов, книгу которых берешь — и хватаешься за голову, так как текст крайне неграмотный.

Пришла ко мне как-то тетенька, говорит: «Я детский писатель. С ребятами литературный кружок веду». Взял ее книжку, открыл — и мне стало страшно за этих детей. Как минимум, они будут получать двойки-тройки за сочинения, потому что будут писать неграмотно. Первая же строчка — «Я одет в штаны, рубашку и в солдатский автомат».

Или дали мне книжку на рецензию: шикарная бумага, яркие картинки и на первой странице 35 ошибок, включая фактические.

Взрослые тоже такие бывают. Пришел один, показывает стихотворение про лыжника: «Он бежит, как конь, коньковым». Я ему говорю: «Вы когда-нибудь коня на лыжах видели?».

— Чем, по-вашему, важно общение ребенка с писателями?

— По своему опыту знаю: библиотекари и учителя говорят, что после встречи дети идут в библиотеку, берут книги и читают. А нечитающий ребенок хуже учится — это признано всеми.

Побуждающие встречи с писателями просто необходимы. Чтобы не просто пришел писатель и книжки показал, а чтобы было общение на разные темы. У меня, к примеру, есть тема «Знакомство с писателем. Как рождаются книжки». На встрече я рассказываю, как рождается книга, включая эпизод про типографию или книжное издательство — как там работа ведется. Есть «Занимательное краеведение» — урок-викторина для пермских детей. И «Пермяки — герои-танкисты» с демонстрацией моделей танков (я еще немного занимаюсь моделированием).

Есть тема для ребят постарше — «Такие разные стихи». Некоторые ведь пытаются к девчонкам не просто так подойти: «Эй ты, пойдем в кафе». Пробуют стихи писать. Им нужен мастер-класс.

Спасибо библиотеке Кузьмина, с 2008 года здесь мое творческое объединение работает. Сначала оно называлось «Клуб Юных Сказочников», с 2018 года — «Семейная мастерская сказок Андрея Зеленина». Цель занятий — не превратить детей в писателей, а помочь им стать разносторонне развитыми грамотными людьми. Хотя некоторые приходят не за этим. Как-то мальчика спрашивают: «Ты уже второй год ходишь, что тебе здесь нравится?». А он отвечает: «Конфетки, которые писатель раздает за правильные ответы».

— В соцсетях вы рассказываете о себе в третьем лице. Почему?

— Сам удивляюсь.

— Причем вы называете себя не по имени. Пишете: детский писатель пошел собирать грибы, детский писатель сфотографировал цветок…

— Так я детский писатель, иначе не скажешь. Да, детский писатель за грибами ходит, цветы фотографирует, что-то готовит дома, ремонтирует и так далее.

Соцсети я на самом деле не очень уважаю, потому что они отнимают у нас время. Но когда началась проблема с коронавирусом и все ушли на дистант, я стал выкладывать задания во «Вконтакте». Потом меня стали просить опубликовать что-то еще: кто-то — рассказ, кто-то — ребусы литературные, кто-то — стихотворение.

Плюс появились добрые люди, с которыми хочется поделиться своими фотографиями, маленькими откровениями. Они это принимают хорошо и своим делятся.

— Легко ли добавиться к вам в друзья в соцсетях? Проверяете заявки или всех подряд добавляете?

— Раньше был жесткий отбор: только родственники либо коллеги. Сейчас — библиотекари, учителя, родители. Я только к заявкам от детей немного настороженно отношусь.

— Почему?

— Как-то в одной школе меня ребенок спросил: «А вы детей любите?». Я ответил: «Согласно действующему законодательству, я могу их только уважать». Приходишь в школу — даже в пятом-шестом классе девчонки и мальчишки обнимают, «спасибо» говорят. Но я не могу обнять их в ответ — стою, как столбик. С соцсетями те же сложности.

— На что смотрите, когда кто-то просит добавить в друзья?

— Первое — фотография. Естественно, должна быть своя. Потому что если человек скрывает свое лицо, это уже настораживает.

Если люди в соцсетях общаются матом — отказываю. Мат не приемлю вообще. Мат — это удел слабых людей, а сильный человек может сказать грамотно и при этом четко выразить свои мысли.

Ну и людей с непонятными адресами не беру. Остальных добавляю. У меня достаточно много интернет-друзей сейчас — больше тысячи.

— Сегодня в моде короткие ролики, TikTok. Не пробовали себя в этом направлении? Например, не хотите запустить какие-нибудь обучающие видео по мотивам ваших занятий?

— Я консерватор. Не всё понимаю, не нахожу общий язык со своим смартфоном. Для меня бумага дороже электронной книги. Потому что электронная книга — это информация, а бумажная — предмет искусства. К примеру, спрашивают, как я отдыхаю. Отвечаю: в ванне, с книгой. С электронной не залезешь — упадет: и сама пропадет, и мне плохо будет.

Сейчас вот Николая Павловича Задорнова перечитываю — «Амур-батюшка». Единственное, что мне не нравится в серии «Сибириада» — бумага серая, кегль (размер букв — Прим. ред.) маленький, интерлиньяж (расстояние между строками — Прим. ред.) — тоже. Читать сложно.

— Как раз этим хороша электронная книга — можно увеличить шрифт.

— Я не люблю ее, она неживая. В электронном виде стараюсь не читать, только если во «Вконтакте» что-то пришлют.

— Во Франции в середине октября идут Дни книги. По телевидению и в интернете очень много говорят про чтение, пытаются привлечь внимание к книгам...

— У нас в стране с 1943 года в конце марта традиционно проводится Неделя детской книги.

— Этого хватает для привлечения внимания к книгам?

— Конечно, нет. Я уже говорил, что писатели должны приходить в школы и библиотеки. Кроме того, нужны тематические ярмарки. Например, в Перми проходят ярмарка «Умный ребенок», большая книжная ярмарка, раз в два года — книжный форум. Горьковская библиотека проводит свои мероприятия.

Хочется, чтобы всё это летом проводили, как некоторое время назад на эспланаде — я там сказки на ночь читал. Чтобы детскими лагерями приходили, чтобы не в пустоту всё уходило. С другой стороны, если даже одному-двум что-то хорошее и доброе запало в голову — это уже хороший результат.

— Многие родители жалуются, что дети совсем не читают. Как заинтересовать?

— Глобальный вопрос, на который нет прямого точного ответа. Мы живем в век капитализма и тем, кто зарабатывает деньги, неинтересно думающее читающее общество. Им интересны потребители, люди с клиповым мышлением. Переломить это возможно, только если вернется социалистический строй, что вряд ли.

Сложно перебороть интернет, телевизор, смартфоны. Дети — больше губки, чем взрослые: они впитывают всё, что идет извне. А родители для детей сейчас вообще не пример. Хотя таким примером может стать тот же писатель после встречи, и ребенок заинтересуется книгами.

А родители просто должны дома сами читать книги. Вот у нас семья читающая: что я с книгой, что супруга. Дети это видят и сами берут книги. Даже младший, который пока читать не умеет (ему 3,5 года), всё равно перелистывает. Если знакомая сказка попалась, он ее по памяти рассказывает. А младшая дочь — ей девять лет — просто «съедает» книги. У старших девочек уже свои интересы. Одна учится на филолога — много-много читает. Вторая увлеклась японской литературой. Мы с ней начинали в свое время вместе читать Волкова — «Волшебника Изумрудного города» (0+), потом продолжили сухиновскими произведениями (у детского писателя Сергея Сухинова есть цикл «Изумрудный город» (6+), действие которого происходит в мире, придуманном Волковым — Прим. ред.). Затем на Толкина перешли.

Заставлять детей? Ну, надо, конечно, напоминать по-родительски. И, опять же, никто не придумал лучше политики кнута и пряника.

— Если ребенку кажется, что он писатель или поэт, и он хочет развиваться в этом направлении, что вы можете ему посоветовать?

— Найти хорошего учителя. Имеется в виду не школьный учитель, а очень грамотный человек, который может подсказать, что каждое слово имеет свое значение или несколько значений, а словосочетания — это вообще отдельная тема. Важно, чтобы ребенок понимал — в произведении должен быть смысл.

Да, найти учителя сложно. Но если ребенок хочет учиться, он научится. Если нет — хоть ремнем по пятой точке его бей, не поможет.

— Увидим ли мы ваши новые книги в ближайшее время?

— У издателя сейчас несколько моих произведений. В следующем году будем участвовать в конкурсах на российские гранты. Коронавирус подвел: очень многие финансово просели. В прошлом году издали несколько моих книг, в этом — никак, подушка вся съедена. Хотя будет переиздание историй Петьки Ёжикова, потому что на эту книгу большой новогодний заказ.

Мне хочется переиздать отдельным изданием «Мамкин василек» (6+). Еще есть новая повесть, чуть больше «Василька», и достаточно объемная книга о поисковиках и взаимоотношениях детей и взрослых. Все в одном ключе — о Великой Отечественной войне.

Лежат повести, написанные для подростков. И много-много детских стихотворений — этот год был на них плодотворным. Некоторые совсем простые, например про Ваську.

Васька обижен — он людям не нужен,

Ваське колбаски не дали на ужин.

А то, что котлеты куда-то пропали,

Так это вы сами их не прибрали.

Или еще — про пауков.

В жаркий полдень у реки

Отдыхают пауки.

Для себя, для пауков,

Навязали гамаков.

Меж травинок натянули,

В гамаки легли, уснули.

От реки прохлада,

От травинок тень.

Что еще им надо

В жаркий летний день?

Таких стихотворений много, хочется их увидеть в бумажном виде — чтобы читали дети или взрослые своим младшим.

Ранее мы публиковали материал о пермских писателях и их книгах: помимо Андрея Зеленина, в списке немало имен.