Павел Миков: пермячка, заявлявшая, что у нее отобрали дочь, сама отказалась от девочки после родов

Ирина из Вильвы, пожаловавшаяся на незаконное изъятие дочери, сама отказалась от нее после рождения. Более того, полуторагодовалая Катя (имя изменено, — прим.ред.) — не единственный ребенок женщины. В 2012 году она оставила в роддоме новорожденную Мадину. В распоряжении редакции 59.ru оказались документы, подтверждающие оба эти факта.

На прошлой неделе мы писали о начале судебного процесса по лишению родительских прав Ирины. Женщина утверждала, что причина, по которой у нее изъяли ребенка, — неблагоустроенный деревянный дом, где она живет совместно с супругом: семья использует печное отопление, берет воду из колонки и моется в общей с соседями бане.

Однако уполномоченный по правам ребенка в Пермском крае Павел Миков опроверг слова женщины. В аппарате детского омбудсмена тщательно изучили ситуацию и сообщили, что лишение родительских прав — закономерное следствие неисполнения Ириной своих родительских обязанностей.

— Проверкой установлено, что Ирина на второй день после рождения ребенка (в декабре 2015 года) оставила его в роддоме, об этом составлен акт об оставлении ребенка. Новорождённая девочка поступила в Центр помощи детям города Перми как оставшаяся без попечения родителей. <...> С апреля 2016 года и по август 2017 — то есть полтора года — мать не интересовалась судьбой дочери и не принимала никаких мер по ее возврату в семью, поэтому в декабре 2016 года суд ограничил женщину в родительских правах, — говорится в документе за подписью Павла Микова.

Там же сказано, что впервые с просьбой о восстановлении в правах жительница Вильвы обратилась в отдел опеки и попечительства 8 августа 2017 года, где ей объяснили, что нужно для того, чтобы забрать ребенка домой.

Павел Миков подтвердил ранее озвученную источником 59.ru информацию о том, что Ирина и ее муж не смогли создать подходящих условий для воспитания ребенка. Об этом же сообщают и в отделе МВД России по Добрянского района. «Женщина со своим сожителем злоупотребляют спиртными напитками, в ходе чего в семье часто происходят бытовые скандалы. Материальная обеспеченность в семье ниже среднего», — сказано в справке-характеристике семьи.

Ирина с такими отзывами о себе крайне не согласна. Женщина считает, что ее оболгали. 2 января 2016 года, по словам Ирины, она с дочкой вернулась из Пермского перинатального центра в Вильву, в перерыве успев погостить у родственников мужа в Перми. В тот же день к ней приехали специалисты отдела опеки и попечительства.

— Мы только что вернулись из Перми, еще ничего не успели сделать по хозяйству. Дом был не топлен, еда не приготовлена, на столе стояли три грязных тарелки, воду с колонки еще не принесли. Мне сказали, что надо срочно лечь в больницу на «социальную койку», иначе ребенка отберут. 3 января мы уехали в добрянскую больницу. Оттуда я несколько раз уезжала на суды, чтобы восстановить свои документы, и однажды меня не пустили обратно в больницу. После этого мне несколько раз показывали Катю через окно, но подержать на руках не давали, — поведала корреспонденту 59.ru мама полуторагодовалой девочки.

Слова женщины о том, что она не отказывалась от ребенка в роддоме, подтверждает другой документ. Согласно акту об оставлении ребенка матерью в медицинской организации, в которую она обратилась после родов, Ирина сделала это уже в Добрянке.

Документ подписан главным врачом Добрянской центральной районной больницы Игорем Костаревым, лечащим врачом Кати Людмилой Бояриной, а также юристом учреждения. Ирина заявляет, что документ сфабрикован. Но при этом жительница Вильвы не отрицает, что отказалась от своей первой дочери, которая родилась в 2012 году, — Мадины.

Ирина предоставила 59.ru акт обследования условий жизни, который, посетив ее жилье 16 июня 2016 года, составила заведующая отделом социально-правовой помощи и жизнеустройства воспитанников пермского краевого «Межведомственного центра помощи детям, оставшимся без попечения родителей» Ольга Изотова. В нем сказано, что в доме Ирины и ее мужа «антисанитарные условия, отсутствие ремонта, отсутствуют продукты питания и посуда, мебель в очень ветхом состоянии». К акту прилагалась бумага за подписью Ирины, в которой она пишет: «У меня была старшая дочь — Мадина 05.05.2012 г.р. Я от нее отказалась (она усыновлена)».

Оба раза в роддоме женщина называла не настоящую фамилию, а псевдоним — Кошкина.

— Мне было 17 лет, я не хотела чтобы моего гражданского супруга осудили за связь с несовершеннолетней. Поэтому назвала чужую фамилию. Но от Катеньки я не отказывалась. Мадину я оставила в роддоме потому, что она родилась сильно раньше срока с больными ножками и сердцем. Мне, 14-летнему подростку, было ее не потянуть, — сообщила Ирина.

Тем не менее мать уверена, что, несмотря на ошибки юности, она сможет стать хорошей мамой. По словам женщины, они с мужем отремонтировали кухню, купили кухонный гарнитур и всю нужную технику. По фото, сделанным Ириной, видно, что в жилой комнате есть мебель, в том числе детская кроватка.

На вопрос корреспондента 59.ru, связаны ли ее усилия по возврату дочери с желанием получить материнский капитал (женщина сейчас на 13 неделе беременности), Ирина ответила отрицательно.

— Я и так имею право на получение жилья как сирота, — заявила она.

Пермский региональный правозащитный центр* находится на стороне матери. Его сотрудник Роман Юшков считает, что сотрудников отдела опеки и попечительства Добрянского района надо судить за фальсификацию документов.

— Я был у Ирины дома. У них с мужем совершенно нормальная семья, хороший по деревенским меркам дом. Никаких признаков того, что пара выпивает, я не увидел. Я считаю, что Ирина — очередная жертва методики отъема детей, которую продвигает идеолог ювенальной юстиции в Пермском крае Павел Миков, — ответил 59.ru Юшков.

Определить, способна ли Ирина воспитывать дочь, рожденную в декабре 2015 года, предстоит Губахинскому городскому суду. Заседание назначено на 24 августа.

* Признан иноагентом