«Мне бутылка оказалась дороже»: пермячка хочет увидеть дочь, которую в 90-х забрали из детдома в США

Онна Меррилл из США не собиралась искать в Пермском крае биологических родителей. Девушка, удочеренная американской парой в 1990-х, обратилась в СМИ с совсем другой просьбой. Анна Солохина (так героиню звали в России) просила помочь ей связаться с семьей, помогавшей ей после того, как она оказалась в кудымкарском детском доме. Эта семья нашлась, а через несколько дней появилась весточка и от кровной мамы Онны. Оказалось, что женщина живет под Лысьвой и 28 лет мечтает увидеть дочь. Мы побывали у нее и узнали, почему органы опеки изъяли ребенка.

Мама плачет, хочет встретиться

После публикаций 59.RU и «Парма-Новостей» об Онне Меррилл, ищущей близких, в соцсетях появилось сообщение о том, что кровная мама девушки жива. Мы связались с автором сообщения.

— У нас в посёлке Невидимка живет женщина, Алевтина Петровна. В 1990-х у нее изъяли детей. Компьютера и телефона у Алевтины Петровны нет, но я показала ей фото Онны из публикаций. Она говорит, что это ее дочь, — подтвердила женщина. — Мама плачет. Говорит, что очень хочет с ней встретиться.

Чтобы убедиться, что Онна и Алевтина Петровна родственники, мы сверили все имеющиеся у нас данные: российское отчество девушки, ее дату рождения и так далее. Всё сошлось. Было ясно — Алевтина Петровна и правда мать Онны.

Женщина согласилась встретиться и рассказать, как ее дочь оказалась в детском доме, почему она не забрала девочку домой. Поэтому мы отправились в Невидимку.

«Бутылка была дороже детей»

Невидимка — небольшой поселок в Лысьвенском районе. Полтора десятка улиц с деревянными домиками, магазин, почта, школа и железнодорожная станция — обычный поселковый набор.

Алевтина Петровна живет на краю поселка вместе с сожителем. Домик скромный, требующий ремонта, но чистый. Хозяйка встретила нас трезвой, но по ее внешнему виду можно понять, что выпивкой она не брезгует.

По словам Алевтины Петровны, Анна — одна из ее четырех детей. Помимо нее, у женщины есть еще дочь и два сына (данные братьев и сестер Онны мы не публикуем, так как они не выражали желания искать близких в России).

— Их забрали всех разом, когда Анютке было восемь, — вспоминает Алевтина Петровна. — Почему забрали? Да потому что я пила. Я этого не скрываю.

— Так сильно пили? — спрашиваем.

— Ну как сильно… Оставляла их одних, уходила к друзьям. Жилищные условия у нас были не очень, — признается женщина. — Но дети всегда сытые были, одетые, велосипеды у них были. Я работала на складе, все покупала.

— Вас опека предупреждала, что может забрать детей, если вы продолжите пить?

— Предупреждала, много раз. Но, видимо, мне бутылка оказалась дороже детей.

«Кем бы она стала в Невидимке? Начала бы пить, как я»

По словам Алевтины Петровны, когда детей забрали, она начала пить еще больше. Изъятие сыновей и дочерей стало для нее серьезным ударом — горем, которое она пыталась заглушить выпивкой. На суде по лишению родительских прав мать была не в силах бороться за детей. По признанию женщины, от шока она не могла произнести ни слова. В результате суд встал на сторону опеки.

Четверо детей Алевтины Петровны рождены от трех разных отцов, но ни один из них не предпринял ничего, чтобы забрать детей себе. Кто-то на момент изъятия был в колонии, кто-то выпивал и мало интересовался наследниками. Женщина рассказывает, что один из бывших сожителей порезал ее, а другой бил. Так что надежды на них не было.

— Я знала, что сначала дети были в больнице в Лысьве, — говорит Алевтина Петровна. — А потом мне даже не говорили, где они. Я не знала ни про кудымкарский детский дом, ни про Америку. 28 лет у меня не было никакой информации о детях.

Все эти годы Алевтина Петровна продолжала выпивать, но заглушить боль от разлуки с детьми все равно не получалось.

— Дура я была, дура, — корит себя собеседница. — Теперь понимаю, но поздно. Ничего не исправить. Ложусь спать, отворачиваюсь к стене и вою. Душа болит за детей, не могу себе простить то, как я с ними поступила.

Раскаяние Алевтины Петровны сочетается с пониманием того, что поднять детей она бы не смогла.

— Анечка очень умная, способная девочка. У нее столько талантов было, учительница ее всегда уважала, — с гордостью говорит мать. — Но что бы я могла ей дать? Кем бы она стала здесь, в Невидимке? Тут же ничего нет. Стала бы, наверное, пить, как я. А сейчас у нее образование, бизнес. Здесь это было бы невозможно, я это понимаю.

Женщина осознает, что Анна, скорее всего, не захочет с ней встречаться, но все-таки надеется, что когда-нибудь увидит дочь.

— Я мечтаю увидеть Аню, посмотреть, какая она стала, — признается Алевтина Петровна. — Судя по фото — вылитая я в молодости. Что бы я ей сказала? Не знаю. Наверное, просто упала бы перед ней на колени.

«Не стоит приезжать — она разочаруется»

Мать не единственная кровная родственница Онны. В Невидимке у нее есть тётя — Татьяна Петровна. Это интеллигентная, аккуратная женщина. Татьяна Петровна живет в Невидимке и ездит на работу в Лысьву.

По словам Татьяны Петровны, ее сестра пила не всегда. Сначала ее судьба складывалась неплохо: она выучилась на повара, работала в ресторане в Лысьве. Но в какой-то момент в ее жизни появились компании и алкоголь, да так там и остались.

Татьяна Петровна, как и ее мать, чувствует себя виноватой перед Онной.

— Когда их забрали, мне было всего 24 года. Мне просто некуда было забрать их четверых, — говорит женщина. — Если бы все произошло сейчас, конечно, все бы было по-другому. Я бы хотела увидеть Аню, объяснить ей все. Но не уверена, что ей стоит сюда приезжать. Она разочаруется.

Еще один родственник Онны — ее отец Вячеслав. Он живет в Березниках. Нам удалось поговорить с ним по телефону. По словам мужчины, когда девочку забирали у матери, он отбывал наказание в колонии. Поиском дочери он не занимался. Почему — объяснить не может.

— Конечно, думал о ней, вспоминал, — признается Вячеслав. — Но искать не пытался.

Большого желания встретиться с дочерью у него нет — все время мужчины отнимает уход за больной женой.

На вопрос о том, что бы он сказал дочке, выросшей в США, если бы смог с ней пообщаться, Вячеслав ответил:

— Пожелал бы здоровья. В первую очередь здоровья. Это самое главное.

Контакты кровных родственников Онны Меррилл редакция 59.RU передала коллегам из кудымкарского издания «Парма-новости». Именно оно первым рассказало историю Онны Меррилл, удочеренной из прикамского детдома. Если у девушки возникнет желание, она свяжется с матерью, отцом и тётей.

Ранее народная артистка Нина Русланова нашла родственников в Прикамье.