«Отец избивал, мать смотрела равнодушно». Три истории пермских ЛГБТ-людей, столкнувшихся с насилием и дискриминацией

Наладить отношения с собой и внешним миром бывает непросто, особенно тем, кто отличается от большинства. В Перми существует инициативная ЛГБТ-группа «Радужный мир». Она помогает ЛГБТ-людям справиться с этими задачами — проводит консультации психологов, юристов, групповые встречи поддержки. А еще «Радужный мир» ведет мониторинг, во время которого выясняют, с какими случаями насилия и дискриминации сталкиваются ЛГБТ-люди. Рассказываем о реальных жизненных историях двух геев и одной транс-девушки.

У участников мониторинга спрашивали, сталкивались ли они с насилием и дискриминацией в 2019–2020 годах. По словам руководителя «Радужного мира» Юлии Бабинцевой, двухлетний период выбрали не случайно — люди не всегда готовы сразу говорить о том, что случилось с ними, чтобы открыться, многим нужно время.

Во время опроса «Радужный мир» узнал о 57 случаях насилия и дискриминации. Известен возраст 58 пострадавших (на самом деле как случаев, так и пострадавших может быть больше, просто о них неизвестно). Больше половины из них — люди до 19 лет, но представители других возрастных групп в мониторинге тоже участвовали.

— Более 60% — люди младше 19 лет. Это может быть связано с тем, что подростки более уязвимы, чаще подвергаются насилию в свой адрес. Также молодые люди более расположены делиться переживаниями по сравнению с людьми старшего поколения, — считает Юлия Бабинцева.

Почти 50% опрошенных — это цисгендерные женщины и мужчины. Около 30% — трансгендерные люди. Также в опросе принимали участие небинарные персоны.

40% участников опроса определили свою ориентацию как гомосексуальную, 17,5% — как бисексуальную, 10,5% — как пансексуальную, 6% — как гетеросексуальную (они попали в выборку, так как выражали поддержку ЛГБТ-людям и пострадали от нападок). Ориентация остальных неизвестна.

— Во время исследования мы узнали о 62 пострадавших от дискриминации и различных видов насилия в отношении ЛГБТ-людей и тех, кто их поддерживает, — рассказывают в «Радужном мире». — Десять случаев, произошедших в 2019 году, продолжились в 2020 году. Как правило, речь идет о травле в образовательном или рабочем коллективе, а также о насилии в семье.

По данным опроса, наиболее часто представители ЛГБТ-сообщества встречалось с насилием со стороны членов семьи и близких — известно о 16 таких случаях. Это больше, чем выявили при прошлом мониторинге. В «Радужном мире» считают, что рост числа домашнего насилия может быть связан в том числе с самоизоляцией, которую вводили на пике пандемии коронавируса.

Также представители сообщества часто сталкиваются с травлей в учебных заведениях (15 случаев). По наблюдениям «Радужного мира», некорректно вести себя по отношению к ЛГБТ-людям могли не только ученики, но и педагоги. Как сообщили участники опроса, учителя часто знают о дискриминации и насилии, но ничего не предпринимают, чтобы прекратить их, а иногда и сами проявляют агрессию.

О физическом насилии в свой адрес рассказали 10 пермяков (один из случаев — сексуальное насилие), об угрозах — 14. 7 человек сообщили о проявлениях ненависти в интернете (ее, кстати, могут ощущать на себе не только представители ЛГБТ, но и те, кто открыто их поддерживает), четверо — о травле и дискриминации на работе, пятерым отказали в доступе к товарам и услугам.

Не все пострадавшие обращались в полицию. Так, по сведениям «Радужного мира», сообщать о преступлениях не стали две девушки — одну из них изнасиловали (так называемое корректирующее изнасилование, мотивом совершения преступления выступает сексуальная ориентация, насильник совершает преступление и мотивирует свои действия желанием «исправить»), а вторую избили. Обе они побоялись, что из-за своей нетрадиционной ориентации услышат «сами виноваты».

«Радужному миру» известно о трех случаях убийства ЛГБТ-людей. Обстоятельства этих убийств в инициативной группе считают подозрительными, но правоохранительные органы ненависть к социальной группе ЛГБТ в качестве мотива преступления не выделили. Об одном из этих убийств рассказывал 59.RU — в июне 2019 года в Нытве нашли мертвым 19-летнего трансгендера.

Интересный случай связан со школой села Лобаново Пермского района. Старшеклассники этой школы устроили показ фильма о толерантности — необходимости быть терпимыми к людям, чем-то отличным от большинства, в том числе — к представителям ЛГБТ. После показа родители стали массово жаловаться на школу в Общественную палату РФ. Они считали, что такие фильмы могут нанести вред неокрепшей детской психике. Но полиция и ФСБ не нашли никаких нарушений в работе учреждения.

«Отец зажал меня в угол и очень сильно избил. <...> Я превратился в кусок чего-то серого и непонятного»

Мы поговорили с ЛГБТ-людьми из Перми, столкнувшимися с насилием и дискриминацией, и рассказываем их истории. Первому герою Михаилу 20 лет. Михаил — гей. Первый интерес к мальчикам он стал испытывать в 14 лет, но подозрения в нетрадиционной ориентации в свой адрес слышал и раньше.

— Мы с родителями жили в общежитии. У меня светлые волосы, большие глаза и в целом немного девчачьи черты лица, поэтому в детстве люди могли принимать меня за девочку, — рассказывает Михаил. — В 10–11 лет мальчики из нашего двора почему-то стали называть меня гомосеком. Узнав об этом, отец провел со мной воспитательную беседу. Он говорил о том, что отношения между мужчинами — это плохо и неестественно, обвинял меня в том, что я неправильно себя веду, даю какие-то основания считать меня геем. Но на тот момент это было совсем не так. Вскоре я из любопытства посмотрел и почитал в интернете, кто такие геи. На этом всё закончилось. Засматриваться на мальчиков, воспринимать не только как друзей я стал годам к 14.

Михаилу было тяжело принять факт своей нетрадиционной ориентации, но он смог это сделать. Родители молодого человека не смирились с тем, что он гей, до сих пор. Отец Михаила — военный. Он с детства старался заинтересовать сына военным делом, отдать его в спорт и очень злился из-за того, что не видел в нем интереса к этому — подростка больше увлекали кулинария и рисование. Как вспоминает Михаил, «неправильные» интересы вызывали гнев отца, а защиту он мог получить только от бабушки.

— Лет в 14 я стал встречаться как с девочками, так и с мальчиками. Когда отец узнал об этом, был грандиозный скандал, — делится молодой человек. — «Ты что, пидор?!» — орал на меня отец. Я ответил: «Да, папа, наверное, я гей». Тогда мне сказали, что выгонят из дома, если это продолжится. Были постоянные ссоры, любой разговор заканчивался плохо. Я превратился в комок чего-то серого и непонятного. Стал очень закрытым. В какой-то момент отец зажал меня в углу и очень сильно избил. У меня болело всё тело, я был весь в синяках, не мог дышать, потому что из меня выбили это дыхание. Тогда отец сказал, что, если кто-то узнает об этой истории, мне будет очень больно. Ни отец, ни мать, которая равнодушно на это смотрела, не испытывали никакой вины. Они не извинились, никак не отреагировали на мое состояние.

После избиения подавленность девятиклассника Михаила заметила школа. Социальный педагог пригласила его к себе на разговор. Во время него она заметила синяки и попросила снять рубашку. «Она увидела мое синее тело и предложила вместо уроков походить в кризисный центр, вызвала родителей в школу», — описывает происходящее Миша.

Несмотря на многочисленные попытки школы и кризисного центра, беседы педагогов с родителями, улучшить ситуацию в семье не удалось, кризис никуда не делся. Михаил вспоминает, что прессинг со стороны родителей был настолько невыносимым, что он плакал в подушку, был выжат морально и не хотел жить. Такое поведение молодого человека еще сильнее раздражало его отца и приводило к новым побоям. Однажды, не выдержав этого, Михаил наглотался таблеток. Вскоре после этого резал руки, пытаясь заглушить моральную боль физической, убегал из дома.

Немного спокойнее стало, когда у Михаила появился брат. Ради него Михаил не стал заявлять о поведении родителей в правоохранительные органы — боялся, что мать и отца лишат родительских прав и брат останется без семьи. Чтобы этого не случилось, молодой человек терпел издевательства и старался скрывать свои чувства. Во время учебы в колледже всё снова усугубилось — родители стали запрещать ему брать еду из холодильника, пользоваться бытовой техникой. Хранить продукты приходилось в столе, а стирать — у тети.

«Раз ты не считаешь нас своей семьей из-за того, что мы так с тобой обращаемся, то и не пользуйся нашими благами», — объясняет Михаил логику своих родных.

На некоторое время Миша переехал к своему молодому человеку в другой город, а когда вернулся домой, его не пустили на порог. Полтора часа он стоял под ливнем. После звонка бабушки родителям молодому человеку все-таки открыли. Мать и отец дали ему пять тысяч, разрешили переночевать и заявили, что утром он должен навсегда убраться из их жизни. Все вещи Михаила выбросили, всё, что у него было, помещалось в одну сумку.

Какое-то время 18-летний Михаил жил с бабушкой. Она пыталась поддерживать внука, но в силу возраста и воспитания тоже не смогла до конца принять его ориентацию. В какие-то периоды приходилось переезжать к тете и даже обитать в гаражном кооперативе. Молодого человека поддерживали однокурсники, помогали ему с продуктами, но справляться все равно было очень трудно. Осенью Михаил заболел пневмонией и был вынужден вернуться к бабушке.

Сейчас молодой человек работает и живет со своим возлюбленным. С родителями он не общается. Все их редкие контакты заканчиваются негативно. В отношении матери и отца Михаил употребляет такие слова, как «ненавижу» и «безразлично», но очень скучает по младшему брату — общаться с ним ему запретили, чтобы не оказывал негативного влияния. Миша считает, что родители боятся его, потому что не понимают, а это непонимание вызывает защитные реакции.

Несмотря на то что жизнь в целом наладилась, достигнуть душевного спокойствия не удается — груз неудавшихся отношений с родителями не дает расслабиться и просто получать удовольствие от каждого дня. Чтобы справиться с этим, Михаил собирается начать терапию у психолога «Радужного мира».

— У меня есть дом, есть любимый человек, всё, что нужно для жизни. В какой-то степени я счастлив, но из-за прошлого я этого часто не вижу. Вечерами просто сижу дома и чувствую пустоту, — признается Миша. — Я понимаю, что у меня полностью размыто понятие родителей и, если мне когда-нибудь посчастливится стать отцом, я не буду знать, как себя вести, что это вообще такое.

«Соседи преследовали меня, угрожали, что сожгут в лесу»

22-летняя Эшли — трансгендерная женщина. Она родилась мальчиком, но со временем поняла, что является женщиной.

— С самого начала я чувствовала, что с моей гендерной идентичностью. Сначала я пыталась гнать от себя эти мысли, думала, что я мальчик. Но со временем пришло осознание, что я транс-девочка, — рассказывает Эшли.

Во время учебы в школе Эшли выглядела очень феминно, поэтому многие принимали ее за гея. Из-за мнения о нетрадиционной ориентации дети травили Эшли.

— Был буллинг. Одноклассники могли раскидать мои вещи, даже вылить на меня мочу. Мне было страшно учиться, моя голова была забита тем, как бы выжить. Учителя поддерживали толпу и ничего не предпринимали. Просто говорили мне: «Будь мужиком». В результате меня из-за якобы проблем с поведением выдавили в школу для умственно отсталых детей. Я усвоила урок и там стала вести себя по-другому, скрывать свою женственность, выглядеть как мальчик. До 7–8-го класса это получалось, а потом всё начало проявляться. Но тогда я была уже более сильной и могла за себя постоять.

Гендерная идентичность Эшли привела к проблемам и в семье. Мама девушки — очень правильный, религиозный человек, поэтому, узнав о трансгендерности, «скандалила, называла извращенкой». Мать и дочь долго конфликтовали, ругались и даже дрались, но в результате смогли найти друг с другом общий язык.

Какое-то время Эшли жила в Таиланде, а сейчас находится в Нидерландах. Она переехала туда несколько месяцев назад из-за того, что российское общество не принимает ЛГБТ-людей. Из-за трансгендерности девушку не брали на работу и даже с позором выгоняли с собеседований. Из-за этого она должна была зарабатывать на жизнь как вебкам-модель. Но самым сложным оказалось вовсе не это.

— Я ВИЧ-положительный человек. В Перми врачи обращались со мной как с куском говна. Мне кажется, они специально прописывали мне токсичные препараты. Когда я просила заменить их, мне отвечали: «Таким, как ты, мы выдаем только такие, будь благодарен за это», — вспоминает Эшли. — А еще мои соседи узнали, что я трансгендерная девушка. Они стали меня прессовать, угрожать, что сожгут в лесу. В 22 года я просто сбежала из России, у меня не было другого выхода. Я уехала в Екатеринбург к подруге, взяла кредит на билет и улетела в Киев, а оттуда — в Нидерланды.

В Нидерландах пермячка подала прошение об убежище, ее определили в тюрьму временного содержания. Но даже там Эшли чувствовала себя комфортнее, чем в России. Она говорит, что окружающие сразу приняли ее трансгендерность, старались поддержать и даже вывесили на здании радужный флаг. Девушка признается, что, попав из Перми в Нидерланды, как будто совершила путешествие на машине времени — настолько отличается отношение к ЛГБТ-людям.

Сейчас Эшли занята изучением языка и старается избавиться от тревожности, которая ее преследует. В будущем девушка планирует стать веб-дизайнером, завести семью и жить нормальной жизнью.

«Либо ты живешь с нами на наших условиях, либо живи сам»

19-летний Алексей (имя изменено. — Прим. автора) понял, что ему симпатичны мальчики, в 11 лет. Он говорит, что тогда эта мысль не была для него тревожной, он воспринял ее спокойно.

— В 14 лет я начал понимать, что в обществе не очень хорошее отношение к таким людям, как я. По телевизору видел сюжет об избиении участников гей-парада. Это испугало меня, поэтому я решил не показывать, что я гей, держать всё в себе, — делится Алексей. — Я признался маме после попытки суицида. Тогда я совершил одну глупость и воспринял это слишком серьезно. Когда рассказывал об этом, сказал и об ориентации.

Мама Алексея восприняла информацию негативно — посчитала нетрадиционную ориентацию болезнью и заявила, что сыну нужно лечиться, но делать это не заставляла. Парень только несколько раз сходил к психологу, чтобы обсудить попытку суицида. Мама не стала изводить его скандалами, но начала вводить запреты, например требовать, чтобы он сразу после колледжа шел домой и не общался с человеком, который, по ее мнению, плохо на него влияет.

— Отец сказал: «Либо ты живешь с нами на наших условиях, либо живи сам». Он хотел, чтобы я забыл об отношениях с парнями, — вспоминает Алексей. — После этого я съехал. Чтобы обеспечивать себя, мне пришлось сконцентрироваться на работе и бросить учебу.

В будущем Алексей надеется восстановиться в колледже, но пока сделать этого не может.

Если вы, как и герои нашей публикации, являетесь ЛГБТ-персоной, сталкивались с насилием, дискриминацией или просто нуждаетесь в поддержке, вы можете обратиться в «Радужный мир». Узнать расписание встреч можно в сообществе во «ВКонтакте» или через Instagram, а записаться на них — на сайте.