«Если снег идёт – хорошо. Если снега нет – проблема». Как участники протестных акций отбывают наказания

После протестных акций, организованных штабом Алексея Навального в Перми в октябре прошлого года, 15 человек были приговорены к общественно-полезным работам или подверглись административным арестам. Вместе с оштрафованными на разные суммы, количество наказанных приближается к сорока. Мы пообщались с теми, кому пришлось приносить пользу обществу своим трудом или провести время в спецприёмнике на Героев Хасана. Большинство наказанных охотно рассказали, как сиделось, работалось и работается по сей день. Многие отмечают: работу нередко приходилось буквально выпрашивать или подолгу ждать.

Задержания и административное преследование сотрудников и волонтёров штаба Навального в Перми, а также сочувствующих им начались в июне прошлого года, вскоре после открытия штаба. Кого-то привлекали к административной ответственности за одиночные пикеты и раздачу печатной продукции, кого-то за организацию несанкционированных массовых мероприятий в поддержку политика или участие в них, а кого-то, по их собственным заверениям, просто так — «за компанию».

Но массовые задержания и аресты начались после 7 октября прошлого года, когда несмотря на все запреты и чинимые полицией препятствия, люди собрались в центре города, чтобы громко поздравить с днём рождения действующего президента России и выразить поддержку Алексею Навальному, о задержании которого стало известно накануне.

Максима Жилина, одного из организаторов акции, арестовали утром в тот же день. Другие были фактически заблокированы в штабе сотрудниками полиции, которые дежурили у входа с незаполненными бланками повесток или вовсе без них. «Освободили» невольников пришедшие к штабу участники акции на эспланаде. Дело чуть не дошло до открытого столкновения с полицейскими (число которых у штаба значительно увеличилось, пока колонна шла по улице Ленина), однако в результате они решила уступить и уехали. Тогда участники акции двинулась вызволять ещё одного сотрудника штаба Юрия Боброва, который не выходил из дома, так как в подъезде и даже под окнами его также поджидали полицейские. Всё снова получилось.

Тут стало известно, что сразу по приезду с мероприятия на эспланаде, у подъезда своего дома, задержан участник акции Михаил Касимов. Его доставили в Ленинский РОВД. Колонна двинулась туда. У райотдела всё было уже серьёзней: ОМОН, десятки полицейских, несколько машин с мигалками. Прибывшая «спасать» Касимова толпа была настроена решительно. Неравного боя удалось избежать благодаря «холодным головам», которые нашлись с обеих сторон и смогли убедить людей разойтись по домам.

Полицейские тогда решили не накалять обстановку. В тот день они больше никого не задержали и не арестовали. «Отлавливать» сотрудников, волонтёров штаба Навального и их союзников начали со следующего дня, по одному. Кого-то забирали у подъезда, кого-то с работы, а кого-то с лекции в вузе. Доставляли в полицию, составляли протоколы. Затем следовала повестка в суд. Наказания присуждали разные — от штрафов до административных арестов и принудительных работ. Мы пообщались почти со всеми, кто сидел или работал. Узнали, чем им пришлось заниматься и как к ним относились.

Координатор штаба Наталья Вавилова, кроме штрафов, получила 24 часа обязательных работ. Сначала её направили в один из ТОСов микрорайона Голованово, где надо было мыть пол и окна. Этим Вавилова и занималась, пока в табеле не накопились положенные часы. Через пару дней она позвонила судебным приставам. Тогда-то и узнала, что из табеля загадочным образом пропали 16 часов, осталось всего 8. Произошло это, по информации Натальи, после визита в ТОС и общения с председателем сотрудника ГУВД.

После этого Вавилову перевели под начало председателя другого ТОС, также в Голованово. В первый день всё было привычно — активистка четыре часа мыла окна в ДК «Бумажник». На второй день задание поменялось. Председатель ТОС вручила ей стопку объявлений о предстоящем концерте и плакаты с поздравлением женщин с 8 марта от имени депутата пермской Гордумы, «единоросса» Александра Филиппова — для расклейки. Вавилова усомнилась в том, что эта работа будет полезной для общества, о чём написала на своей странице в Фейсбуке, приложив фотографии.

Через 15 минут позвонила председатель ТОС. «И орёт на меня: “Быстро иди обратно! Всё возвращай! Никакие часы я тебе не поставлю!” В общем, там [была] истерика», — вспоминает Вавилова. Часы, однако, проставлены были, вот только председатель ТОС сказала, что больше работы у неё для Натальи нет.

Несмотря на это, на следующий день женщина пришла на отработку вновь. На месте была заместитель председателя. С Вавиловой она не разговаривала и вообще делала вид, что не замечает её: «Я даже видео записала. Я у них сижу, а они агитируют посетителей приходить на выборы. Приходят какие-то волонтёры, наблюдатели, они выходит с ними шептаться в коридор. В общем, я порчу им жизнь тем, что там сижу. Стали угрожать полицией», — рассказывает Наталья. Говорит, что упёрлась и требовала работу, однако её не давали. Дошло до того, что Вавилову закрыли в кабинете, а офис поставили на сигнализацию. «У меня с собой ноутбук был. Ну, я сижу, работаю. Через некоторое время они вернулись», — вспоминает активистка.

По словам Натальи, сейчас судебный пристав грозит передать дело в суд за то, что она не ходит на отработку.

Волонтёр штаба и бывший «молодогвардеец» Павел Новиченко получил 10 суток административного ареста. Отбывал в спецприёмнике на Героев Хасана. Сокамерники рассказали, что «жильцов» по камерам здесь распределяют по определённым неформальным правилам: в одной — наркоманы, в другой — воры, в третьей — бездомные и так далее.

«Посадили в камеру к наркоманам, — рассказывает молодой человек, — Один из сотрудников при этом извинился, сказал, что это приказ сверху. И что это лучше, чем к бомжам». Еда, по словам Павла, была нормальной. Бритвенные станки и пену выдавали по запросу, а вот зубные щётки, пасту и шампунь — нет, хоть и должны были, судя по информации с сайта госзакупок. Условия содержания также оставляют желать лучшего: «Мыться водят часто, но проблема в том, что курят прямо в камере. Через 20 минут ощущение такое, как будто в душе не был».

Новиченко полагает, что оппозицию в стране будут «давить» и дальше. Для него же сейчас на первом месте семья, а не Навальный.

25 суток административного ареста отбывал в этом же спецприёмнике и Борис Ерохин. Мужчина был лидером местной ячейки «Артподготовки» (ныне запрещённая в России организация). Сначала он попал во вторую камеру, к «алкоголикам» (так на внутреннем сленге зовут тех, чьё попадание в спецприёмник так или иначе связано с употреблением спиртного). Пытался общаться, вести агитацию, но, говорит, сокамерников интересовали совсем другие материи. Потом его перевели в седьмую камеру, к ворам. «А чтобы воровать, всё равно какой-то интеллект нужен. Я с ними начал вести беседы, агитацию», — вспоминает Борис. После этого Ерохина быстро вернули на прежнее место. В седьмой камере было лучше, говорит он: там, как и в других, была горячая вода и туалет с дверкой. А во второй — ни того, ни другого. Даже розетки не было, чтобы чай вскипятить.

По словам Ерохина, на работы из спецприёмника сейчас никого не вывозят. Всё время приходится проводить в камере. Можно вызваться добровольцем, разносить еду и мыть бачки. Это считается развлечением.

Трое наказанных отрабатывают свои часы в одной из управляющих компаний в Мотовилихинском районе. У двоих отношения с работодателем не складываются.

Волонтёру штаба Ирине Неверовой предстояло отработать 40 часов. В УК женщине сообщили, что трудиться она будет уборщицей. Проблема, однако, в том, что у Ирины аллергия — при контакте с бытовой грязью на коже появляются зудящие высыпания и покраснения. После долгих переговоров с руководством УК и судебными приставами, ей пообещали подыскать другую работу, которую она будет выполнять в течение недели по восемь часов в день и таким образом «закроет» табель. Но обещание в УК не выполнили — отправили подметать лестницу в девятиэтажном общежитии на Бульваре Гагарина, 32а.

«Это супергрязное помещение, — рассказывает Неверова. — Там просто экологическая катастрофа. Невероятно грязно, и всё прокурено. До конца недели я подметала эту общагу». Работать начала во вторник, в понедельник следующей недели решила узнать, сколько часов отработано. «Они сказали, что 16 часов. Да как же так?», — недоумевает Ирина.

Неверова повторно обратилась к судебным приставам с просьбой направить её в другую организацию, но они смогли предложить всё ту же уборку — либо в отделе полиции, либо в собачьем приюте. Дело застопорилось. Через некоторое время приставы пришли к активистке домой: «Обвинили в том, что я уклоняюсь, начали кричать, угрожать судом. Я сказала, что в таком тоне разговаривать с ними не собираюсь и попыталась закрыть дверь, но они препятствовали». Через некоторое время Ирина узнала, что на неё завели ещё одно дело — за воспрепятствование работе должностных лиц. В постановлении написано, что девушка оскорбляла приставов и зажимала руку одного из них дверью. На сегодня часы отработаны не полностью. Прошение о направлении в другую организацию так и не было удовлетворено. В суде находится также дело об уклонении Ирины от отработки.

По её словам, управляющая компания, в которой ей пришлось трудиться, часто решает вопросы уборки помещений с помощью «отработчиков». Правда, предпочитает сотрудничать с ГУФСИН — «С «административщиками» слишком много возни, а часов мало», — пояснил сотрудник УК.

В той же УК отрабатывает и Михаил Касимов, координатор местного отделения партии «Парнас». У него 60 часов. По его словам, чаще всего приходится убирать снег. Если снегопад — работа есть. Если снега нет, предлагают перемещать образовавшиеся при уборке снежные кучи с места на место. Михаил говорит: «В армии служил и знаю что такое «от забора и до обеда», но здесь пошёл на принцип. «Я предложил им пригнать для этого трактор, — вспоминает активист. — Но они сказали, что отработка — это вообще-то наказание и предложили переместить снег в зону другой УК». Касимов отказался. Тогда они предложили переместить кучи к дороге, в зону ответственности дорожных служб. Активист не стал делать и этого. «В общем, начался конфликт. Мне перестали выдавать справки об отработке», — утверждает Михаил.

А вот у студента Александра Шабарчина отношения со всё той же УК сложились лучше. Он спокойно отрабатывает свои 65 часов, убирает снег, выполняет другие поручения. Говорит, что бессмысленную «работу ради работы» ему не предлагают, часы ставят честно. Впрочем, отмечает Шабарчин, если бы предложили прибираться в подъезде общежития, где работала Неверова, он бы не согласился. К слову, молодой человек не относит себя к «навальновцам» и не является сотрудником или волонтёром штаба. На акцию 7 октября пришёл, потому что критически относится к действующей власти.

В отделениях полиции наказание отбывают пятеро из тех, с кем нам удалось пообщаться.

Студент и волонтёр штаба Максим Солодников трудится в отделе полиции Свердловского района, ему присудили 50 часов. Часто убирает снег, недавно переносил в гараж старые компьютеры. Говорит: давления на него не оказывают, часы ставят честно, грязную работу не предлагают. Максим даже немного удивлён тем, что ему совершенно не на что пожаловаться.

Сотрудник штаба Сергей Ухов свои 30 часов отрабатывает в отделе Дзержинского района. Приходит к полудню, четыре раза в неделю. Убирает снег, подметает лестницы, несколько раз таскал амуницию из подвала в автобус — готовились к спецвыезду. В целом, отношение со стороны полицейских доброжелательное, работа нетрудная.

«Самое интересное — люди, с которыми приходится работать. Там же много народу приходит на отработку. В основном, алиментщики и задержанные за хранение марихуаны, насколько я понял. Последних больше всего», — рассказывает Ухов.

«Чего в отделе полиции достаточно — так это диванов. Они везде, — делится Сергей. — На них мы и сидим в ожидании работы. С [её] наличием бывают проблемы. Если снег идёт — хорошо. Взяли лопаты, чистим. Если снега нет — проблема». По словам Ухова, в Дзержинском районе всех почему-то отправляют работать именно в отдел полиции. Хотя есть постановление Администрации Перми, где указаны примерно две сотни разбросанных по всем районам организаций, в которые можно посылать отработчиков. В списке есть даже кондитерский цех и две церкви.

Леонида Мурзаева, гражданского активиста и бывшего участника «Артпоготовки» (запрещённая в России организация), тоже отправили в Дзержинский райотдел. Но работа ему ещё предстоит — из-за болезни он отработал только один час из 20. Приходил, узнавал, что придётся делать. «Я слесарь. Скорее всего, какие-то слесарные работы [предложат]. Возможно, подремонтирую мебель», — рассказал Мурзаев журналисту. Для других работ он не годен — возраст, больная спина, диабет: «Если резко менять образ жизни, подскакивает сахар». Чтобы избежать нежелательной нагрузки, активист сходил в больницу, сделал заключение врачебной комиссии.

По словам Леонида, его уже навещали судебные приставы, интересовались, почему не отрабатывает. Он уверен — за него и других сторонников Навального взялись принципиально. По словам Мурзаева, один из его знакомых был также осуждён на отработку, только за несвязанные с политикой деяния. Решение суда он проигнорировал полностью, однако претензий за это ему никто не предъявил.

В Дзержинском же трудится общественный активист Игорь Аверкиев. В нашем списке это, пожалуй, самый необычный персонаж. В агитации и призывах с соцсетях замечен не был, в одиночных пикетах не участвовал, листовки не раздавал, с речами не выступал. На акции 7 октября присутствовал по «своим мотивам», говорить о которых не считает нужным. Именно он в тот день убедил людей в колонне не подходить к полицейскому участку слишком близко и вступил в переговоры с полицией, что, вероятно, позволило избежать столкновения, которое могло иметь самые неприятные последствия для участников шествия. Всё это не помешало судье обвинить его в организации несанкционированного митинга. Аверкиев отнёсся к этому спокойно. О принудительных работах говорит кратко: «Бывает так, что нет работы, но не критично. Отношение доброжелательное. Часы в табеле ставят корректно».

Ещё одна участница акции 7 октября, юная Алиса Бортник, свои часы в том же райотделе уже отработала. Мыла полы, подметала гараж, вытирала пыль, которую называет «десятилетней». Работа находилась не всегда, иногда приходилось часами сидеть и ждать. Впрочем, говорит Алиса, тяжёлым трудом не загружали, на уступки шли, ко к многому относились с юмором. Напоследок предложили девушке в следующий раз вместо митинга идти сразу к им. Чтобы быстрее было.