Решетникову оплачивали из фонда даже зубную пасту — как до такого доходят богатые люди? Мы спросили у психологов

Свидетели по делу о расхищении фонда «Содействие — XXI век» говорят о тратах Максима Решетникова — в годы, по которым идет расследование, он занимал пост губернатора Пермского края и, судя по всему, не чурался тратить не свои деньги на себя. В вышедшем сегодня утром интервью экс-директор фонда Елена Найданова называет его крохобором, ведь из денег фонда для него купили не только машину, но и оплачивали рестораны, мебель в резиденцию, покупали даже кеды и зубную пасту. Мы задались вопросом, почему обеспеченные люди позволяют себе такое поведение и крадут даже по мелочам, и задали его пермским психологам Александру Вайнеру и Николаю Стрелкову.

Отвечает психиатр, кандидат медицинских наук, психотерапевт Александр Вайнер:

— Мы все опираемся на наличие общепринятых в культуре норм, на то, что большая часть популяции считает нормой. Если большинство сейчас будет считать нормой, что в лесу живет леший, то мы человека, который скажет, что он его видел, будем считать психически здоровым. Но если мы считаем, что леших не существует, а человек нам говорит обратное, то мы решим, что он психически болен. То есть для человека существует норма, к которой он привык.

У каждого человека, точнее, у каждой социальной страты (группа, социальный слой. — Прим. ред.) и человека внутри нее существует представление о норме. Например, есть такая норма, что бюджет — это мой кошелек. И в этом смысле мне искренне не понятно, почему, если это мой кошелек для того чтобы взять из него деньги на взятку или купить должность, я не могу взять из него деньги, чтобы заправить автомобиль.

В данном случае мы говорим об идеальной психической норме. Такую психику можно проверить в Международном бюро мер и весов. У него есть четкая когнитивная схема, что вот эти деньги — «они мои». И почему, повторюсь, «я машину покупаю из них, а печеньки — не из них? Это же нелогично!»

Мы берем когнитивную схему (это восприятие, опыт, убеждения. — Прим. ред.), в которой человек существует много-много лет, и вокруг нас в нашей социальной страте все тоже существуют согласно этой когнитивной установке. Поэтому мое поведение вполне объяснимо в рамках этих привычных норм и логикой их когнитивной схемы, их представлением об окружающем мире.

Жестокость людей или их нечестность всегда пытаются объяснить психической ненормой, и я могу вам сказать, откуда это пошло. Когда случилась Вторая мировая война, люди были настолько шокированы теми зверствами, которые они увидели в исполнении фашистов, что появилось такое направление — гуманистическая психология, которая нам рассказала, что на самом деле человек белый и пушистый, а вот это всё нездорово.

И пошли большие проблемы. Мы перестали считать то, что присуще человеку как животному, нормой. Мы думаем, что люди не воруют у детей или люди не убивают. Но если бы это было так, то не существовало бы института психиатрической экспертизы.

Простой пример. Перед нами убийца. Нормальный человек не может убивать другого человека, мы убийцу везем к психиатрам. И в девяти случаях из десяти психиатры на экспертизе его признают психически здоровым.

Поэтому вот эта гуманистическая парадигма, которая появилась как защита после Второй мировой, она себя исчерпала, но в массовом сознании она осталась.

Отвечает психолог, психоаналитик и психотерапевт Николай Стрелков:

— Есть такое понятие как психопатология личности. Порой у власти оказываются люди с нарциссическим и социопатическим расстройством личности. Этим людям с их структурой личности нравится обладание чем-то, состояние наслаждения властью, успехом, богатством. Всё это так или иначе их манит.

Им комфортно быть во главе каких-нибудь предприятий на производстве или у власти и так далее. И в целом если вокруг структура достаточно жесткая и правильная, понятная, они могут вполне неплохо там функционировать. Но если появляется какая-то слабинка, возможность, то всё меняется. Как говорят, сколько волка ни корми, всё равно в лес глядит. Если лес показался перед горизонтом, то чего бы и не цапануть.

У нарциссов и социопатических личностей есть особенности: они могут, не осознавая этого, и просто порой на автомате бессознательно самоутверждаться, показывать самому себе, в первую очередь — «я не такой, как все, я не трачусь по мелочам и все это мне просто так достается».

Многих этические нормы могут притормозить или остановить, они осознают, что так неправильно, так не надо делать и общество это не поддерживает. А для нарциссов это своеобразный челлендж, наоборот, вызов: я же не общество, я же другой, я нахожусь в стороне. Поэтому они легко могут через всё это перескочить. Или они даже в принципе об этом не задумываются в силу личностной структуры: у нарциссов слабо развита эмпатия, то есть умение почувствовать то, что чувствуют другие люди.

Если для человека это проблема, которая мешает ему жить, и он это осознает, то, конечно, это в принципе можно исправить, всё можно компенсировать, так или иначе изменить. Но если это человеку не мешает жить, то и желания с этим что-то сделать у него нет.

Когда человек находится в условиях, где есть четкие жесткие ограничения, то ему вполне функционально, классно и хорошо чем-то руководить.