«Пациентка написала, что у нее новая жизнь и она наконец вышла замуж»: как пермские нейрохирурги избавляют людей от приступов эпилепсии

Год назад нейрохирурги ГКБ № 4 начали лечить пациентов с фармакорезистентными формами эпилепсии. Речь о людях, у которых препараты не предотвращают приступы — в таком случае высок риск смерти и травмирования. В больнице открылась палата электроэнцефалографии с видеомониторингом, это позволяет круглосуточно наблюдать за состоянием больных. С того момента через нее прошли уже 60 человек, 10 из них прооперировали. Мы встретились с нейрохирургами, пациентами, которые готовятся к операции, и уже прооперированными людьми.

Эпилепсия — самое распространенное из неврологических заболеваний. При форме, устойчивой к препаратам, поможет только операция. Потребность в ней возникает примерно у 1500 пациентов в год, но в России до недавнего времени проводили по 400 операций и только в федеральных центрах.

Пермский край стал первым после Москвы и Санкт-Петербурга, где нейрохирурги начали применять такое лечение.

Диагноз «эпилепсия» ставят в поликлинике. После, уже в нейрохирургии ГКБ № 4, проводится электроэнцефалография (далее — ЭЭГ) с видеомониторингом, определяется форма эпилепсии. Если она устойчива к препаратам, будут искать показания для оперативного вмешательства, нет — проведут коррекцию лекарств.

— Эпилепсия — самое распространенное неврологическое заболевание, им в разных формах страдает от 1 до 3% населения, — рассказывает нейрофизиолог и эпилептолог Леонид Брохин. — Чаще всего встречаются классические случаи — генерализованные судорожные приступы с утратой сознания. Но приступы могут быть и без падения. Это опасно. Например, у человека происходит такой приступ за рулем. Очнувшись, он думает, что уснул, пытается просто выспаться, вновь садится за руль. Это может закончиться трагически. Во время приступа люди не понимают, что происходит, и теряют память.

Палата ЭЭГ в отделении нейрохирургии пока одна, одновременно там могут наблюдаться два пациента.

В течение двух недель пациент ходит в чепчике из электродов. Другие электроды, глубинные, параллельно устанавливают ему в мозг. Все они круглосуточно считывают импульс с головного мозга в режиме онлайн. Также в палате установлены камеры, чтобы медики могли круглосуточно наблюдать за поведением пациентов.

Когда случается приступ, врачи могут отследить клинику (как двигаются руки, ноги) и даже могут понять мимику. Так нейрохирурги понимают, откуда приступ зарождается. После этого они дают или не дают показания к операции.

За год с открытия палаты ЭЭГ нейрохирурги продиагностировали 60 пациентов, десятерых успешно прооперировали. Эти 10 пациентов продолжают принимать терапию, но теперь она им помогает, приступы стали контролируемые.

— Представьте! Это был инвалид, у которого два раза в сутки случается приступ. Во-первых, они погибают от нейротравмы, потому что ударяются. Во-вторых, не могут социализироваться — им стыдно, они становятся замкнутыми. Мне сейчас женщина пишет: «Спасибо вам, у меня началась новая жизнь — я замуж вышла», — радуется нейрохирург Дмитрий Штадлер.

Также во время приступа есть риск смерти — может произойти внезапная остановка сердца, страдает дыхание. В такие моменты погибают нейроны и происходит гипоксия, то есть вторичное повреждение мозга, поэтому формируется эпилептогенный очаг. Грубо говоря, чем больше приступов, тем больше вероятность погибнуть.

За помощью к нашим нейрохирургам приезжают из Удмуртии, Курганской, Свердловской и Челябинской областей — там такой диагностики и вмешательств нет. Есть вероятность, что нейрохирургия ГКБ № 4 будет принимать пациентов с эпилепсией со всего ПФО. В таком случае будут открывать дополнительные палаты ЭЭГ и закупать оборудование.

Во время нашего визита в больницу в палате находились две пациентки. Одна из них — в чепчике с электродами, вторая — без, она уже прошла двухнедельную электродиагностику и готовилась к операции.

Ирина (имя изменено) говорит, что быстро привыкла к электродам и хочет, чтобы ее поскорее вылечили.

— У меня эпилепсия уже 12 лет. Было много черепно-мозговых травм, сильных ушибов и стрессовых ситуаций. Видимо, всё так сложилось. А вообще я всегда была здоровой, спортсменкой, занималась легкой атлетикой. Сейчас в больнице тоже разминаюсь каждое утро.

В соседней палате лежит Алексей, молодой человек из Ижевска. Он прошел все этапы, кроме реабилитации. После операции у него не было приступов.

— Шесть лет жил с эпилепсией. Мне было 18, я готовился к диплому на 4-м курсе колледжа, тогда и случился первый приступ. Сначала лечился в Ижевске, врачи долго перебирали таблетки и в итоге дали два контакта — Москва и Пермь.

Однажды пермским врачам пришлось исправлять ошибку коллег из Москвы. К ним поступила пациентка, ранее прооперированная в федеральном центре: приступы у нее прекратились, но электрод, установленный в мозг, включался и доставлял боль каждые две минуты. Женщина не могла нормально спать уже два месяца. В Перми электрод отключили.

— Пациентка наконец-то выспалась, — говорят врачи. — Наш подход отличается тем, что мы воздействуем на причину приступа, удаляя его. Второе — мы комплексно подходим к лечению всех форм фармакорезистентных эпилепсий, а не так, чтобы отработать квоту, избавиться от больного и забыть про него. Если мы берем пациента, то ведем его до конца.

Также диагностика эпилепсии в «четверке» отличается от той, что предлагают в частных клиниках. Там ЭЭГ проводится в течение 30 минут, в горбольнице наблюдают неделями.