«Мне было страшно, я боялся за свою жизнь»: в суде по трагедии в ПГНИУ дали показания представитель вуза и студенты

20 сентября 2022 года, спустя ровно год после трагедии в ПГНИУ, в Пермском краевом суде дослушали 60 потерпевших по делу в отношении Тимуру Бекмансурова — на это ушло 2,5 недели. Сегодня о том, что произошло 20 сентября 2021 года, в суде рассказали студент-геолог и начальник управления международных связей — он представляет университет. Также выступила жена владельца машины, которую расстреляли около кампуса, — она просит компенсацию. Еще у одного протерпевшего — студента юрфака, отсутствовавшего на заседании, показания зачитал прокурор.

Напомним: ровно год назад, 20 сентября 2021 года, 18-летний студент-первокурсник Тимур Бекмансуров пришел на территорию кампуса Пермского государственного национального исследовательского университета с ружьем и открыл стрельбу по людям. В результате пострадали 47 человек, 6 из них погибли, 23 человека получили огнестрельные ранения.

«Коллективно приняли решение прыгать»

В момент ЧП второкурсник геологического факультета Алексей Донцов отдыхал между парами в аудитории на втором этаже восьмого корпуса. О том, что на территории человек с оружием, ему сообщили сокурсники, сам парень поначалу слышал только звуки выстрелов.

— Мы подошли к окну и увидели человека в черном на середине дороги по пути к нам в корпус, он уже прошел фонтан. Еще бы чуть-чуть, и мы бы не видели его из-за фасада, — вспоминает тот день Алексей. — Один из однокурсников предложил прыгать из окна, потому что не было ни ключа, [чтобы закрыться от стрелка], ни преподавателя. В аудитории было примерно 110 человек, и мы коллективно приняли решение прыгать из окна, в это время мы слышали выстрелы уже внутри корпуса.

Во время приземления Донцов сильно ушиб ногу, боль почувствовал сразу, поэтому после спасения заехал домой за полисом ОМС и направился в ближайший травмпункт. Врач обнаружил у парня разрыв дельтовидной связки (в голеностопе).

Судя по всему, Донцов, как и другие студенты, действовал по наитию — он признался, что никаких занятий по тому, как вести себя в таких ситуациях, не было, звукового оповещения в день трагедии — тоже.

«Я поняла, что хлопки — это выстрелы»

Еще одному студенту, Александру Калинину (его показания зачитала прокурор в связи с его отсутствием), пришлось спасаться бегством — поначалу будущий юрист не понимал, что произошло.

— Пришел в ПГНИУ и обнаружил, что отменена лекция — не понимал, что произошло. В это же время услышал громкие хлопки — я понял, что это выстрелы. Студенты вели себя странно и разбегались в разные стороны. Вместе с толпой 5–6 человек я побежал по коридору второго этажа восьмого корпуса, в какую сторону — не помню, — сообщал правоохранителям пострадавший. — Пока бежал, услышал 2–4 выстрела. Мне было страшно и я беспокоился за свою жизнь.

Небольшой толпой студенты забежали в аудиторию № 202. По словам Александра, они паниковали и уже при нём выпрыгивали из окон, в тот момент у фонтана уже лежал человек без движения (речь о студенте из Ирака Абдулле, мы делали с ним интервью после трагедии). Александр тоже выпрыгнул из окна. Вспоминает: в тот момент он ничего не почувствовал, поэтому просто вызвал такси и поехал домой. В ночь на 21 сентября у парня заболела стопа, травматолог диагностировал ушиб.

Как и другие студенты, пострадавший не слышал тревожной сирены, а учений по безопасности при терактах на его памяти не было. Также молодой человек вспомнил о входе на территорию студгородка — он всегда был свободным, а охрана никогда не проверяла документы. В последние дни перед трагедией турникеты, куда учащиеся прикладывают студенческие, не работали. Александр считает, что руководство не обеспечило должной безопасности.

Оба потерпевших студента отказались подавать какие-либо иски.

«Мы закрылись в кабинетах. А когда вышел, увидел двух погибших девушек на полу»

В суде представителем от университета выступил начальник управления международных связей ПГНИУ Вадим Гатауллин. Сотрудник университета рассказал, как сам спасался от стрелка, а также доложил об ущербе университету.

Гатауллин помнит тот день более детально: по его словам, на третьем этаже восьмого корпуса перед большой переменой он обсуждал с деканом географического факультета прием на учебу иностранного студента. За еще одним мнением спустились к начальнику учебно-методического направления и продолжили работу. О стрельбе сотрудники университета узнали, только когда к ним зашла их коллега — окна ее кабинета выходят на университетский сквер, там она увидела стрелка.

— Мы всем подчиненным дали команду закрыться в кабинетах. Я позвонил начальнику службы охраны, курирующему проректору. Когда мы находились внутри рядом с кабинетом, прозвучали два выстрела, — описывает Вадим Гатауллин. — Когда выходили из кабинета, я увидел, как на полу лежат две погибших девушки. Мы довольно долго сидели в кабинете, пока выводили людей — там уже в соцсетях появился манифест [отложенное сообщение Бекмансурова]. Мы поняли, что это наш студента юрфака.

Вадим Гатауллин участвовал в следствии — при осмотре места ЧП и изъятии вещдоков, так как университету принесли ущерб. Конкретно: пострадали пост на западной проходной, входная группа восьмого корпуса, стены корпусов и перехода между шестым и восьмым, сами стены корпусов были в том числе испачканы кровью. Общий размер ущерба составил 275 178 рублей. Эту сумму университет взял из денег студентов, которые они отдали за обучение.

— Надо понимать, что 275 тысяч — это деньги контрактников. Много это или мало... Это по сути два курса обучения одного студента — довольно значительная сумма, — оценил траты университета начальник управления. — Но мы же не говорим о потерях репутационного характера, о том, что университет выплатил компенсации семьям убитых по миллиону рублей и пострадавшим по 500 тысяч... Ущерб повлиял на деятельность университета, так как на время ремонта были закрыты для посещения эти места — это было на неделю. Причем после следствия, когда университет тоже не работал.

«Думала, учебу бросит»

О материальном ущербе рассказала и пенсионерка из Гремячинска Назия Смирнова. Ее внук, студент ПГНИУ, ездил на учебу на машине, купленной ее мужем. В день трагедии внук Назии поехал на пары на целой «КИА-Спектра», а вернулся на авто с семью огромными дырами — по ее словам, автомобиль был на ходу, но сильно поврежден.

— По телевизору увидела, что стреляют у университета, начала звонить внуку, но он не отвечал. Потом ответил, сказал, что машину прострелили. Я думала, он вообще учебу бросит — такой стресс парень перенес. И мы тоже, — вспоминает пенсионерка.

После трагедии студент приехал к бабушке и дедушке в Гремячинск, где они отдали простреленную иномарку в ремонт и заплатили за это 50 тысяч рублей.

На даче показаний выяснилось, что такую сумму пенсионерам пришлось заплатить при общей сумме пенсий примерно в 30 тысяч рублей, поэтому для них это был значительный ущерб. Сам владелец машины, муж Назии Владимир, скончался 17 августа от инфаркта, и зимой ей должно перейти наследство, поэтому пенсионерку признали потерпевшей и гражданским истцом по данному делу — она просит выплатить ей всю сумму за ремонт авто.

Все новости по этой теме вы можете прочитать в специальном сюжете на нашем сайте. А подробности показаний с заседания 19 сентября вот здесь.