«Лет в 15 поел хлеба. Досыта». Школьники из Рябинино собрали истории сосланных туда немцев и финнов: публикуем их

Школьники из села Рябинино Чердынского района создали проект «И у памяти есть голос». Он посвящен памяти депортированных граждан в их поселок в годы сталинских репрессий. Ребята поговорили с родственниками людей, которые были сосланы в Прикамье, и собрали их истории. По договоренности с организаторами проекта мы публикуем их.

Ссылали финнов, немцев и поляков

Изначально поселок Рябинино назывался Муромцево — он был основан в 1923 году для рабочих, занятых на сплавных работах и в затоне. В 1930 году уже был известен как пристань Рябинино, также ее называли Рябиновка — по названию местной речки, и в итоге переименован по названию пристани. В 1930-е годы здесь существовал участок Чердынского леспромхоза, затем — Рябининский сплавной рейд системы ГУЛАГа.

В довоенные годы в СССР начинается депортация народов — одна из форм сталинских репрессий. В Рябинино ссылают финнов, поляков, калмыков, крымских татар и представителей других народов, среди которых было немало репрессированных. Особенно много было немцев — после расформирования национальной автономии поволжских немцев, которая существовала в составе РСФСР с 19 декабря 1923 года до 28 августа 1941 года.

28 августа 1941 года Указом Президиума Верховного Совета СССР все немцы были выселены в Казахскую ССР, на Алтай, в Сибирь и на Урал.

Взяли интервью и создали виртуальный музей

Проект «И у памяти есть голос» начался с того, что в Рябининскую школу приехали специалисты общественной организации «Юнпресс-Пермь», которые провели мастер-классы и рассказали об основах журналистики. Ребята решили создать свой проект, посвятив его истории поселка и судьбам репрессированных и сосланных, чьи потомки до сих пор здесь живут.

В школе Рябинино уже создан музей памяти репрессированных. На одном из стендов есть фотография деда губернатора Прикамья Дмитрия Махонина. Как вспоминал губернатор в своих соцсетях, история его семьи началась в Рябинино в 1930-е годы, когда его деда Александра Иосифовича Михайловского сослали сюда вместе с женой из Беларуси. Собственно, в те же годы было основано и само Рябинино.Александр Иосифович работал на рябининском сплавном рейде. Его обвинили во взрыве моста через Вишеру и сослали на Соловки. Он вернулся в Рябинино уже в 1950-е годы.

Продолжить историческую тему школьники решили с посещения музея-заповедника «Пермь-36».

— Эта поездка дала им возможность узнать об истории репрессированных, некоторые из которых являются родственниками участников этого проекта, — рассказала 59.RU сотрудница музея Полина Дмитриева. — Поездка очень запомнилась и оказала впечатление на рябининских школьников.

Создавать проект ребятам помогали профессиональные журналисты, историки и операторы. Школьников сопровождала учитель Елена Мальцева, которая стала куратором проекта.

Ребята взяли интервью у жителей Рябинино, пересняли семейные фотографии и вещи. Снимать видео им помогали операторы Вадим Ершов и Елизавета Бобылева. Результатом работы стал сайт.

— Здесь пока 10 историй, но сайт будет развиваться, — продолжает рассказывать Полина Дмитриева. — На сайте есть раздел «Оставить заявку», которую могут заполнить все желающие — и не только жители нашего регионов. В ней можно рассказать историю своих близких.

Один из разделов сайта — «Архив», наполнен семейными фотографиями героев и вещей, по которым можно судить о быте героев. Этот виртуальный музей тоже будет дополняться.

Каждый из героев интервью рассказал историю своей семьи. Публикуем фрагменты трех.

«Дедушка работал на лошади и был рыбаком»

О судьбе финской семьи Клестер рассказала внучка сосланных Алена Владимировна Чагина.

«В нашей семье были репрессированные, — рассказывает Алена Чагина. — Клестер Екатерина Кондратьевна, рожденная 10 января 1923 года, до войны жила в Махачкале, после чего ее совершеннолетнюю отправили сюда, на Урал. Остальных просто раскидали, но знаю, что бабушкиного дядю отправили на Алтай. Дедушка, Вехкалахти Оний Эмильевич, рожденный 12 февраля 1921 года, не знаю где, но сюда отправили их вместе с семьей.

Нельзя было распространять информацию о спецпереселении. <...> Мама всегда говорила, что бабушку и дедушку, репрессированных, считали врагами народа русского. Есть Книга памяти репрессированных финнов. Там я нашла информацию про бабушку Иду Карловну, дедушкину маму. Она со своей дочерью, дедушкиной сестрой, была отправлена в Карелию, позже приехали в Финляндию, они там и остались. Мама моя с ними встречалась, наверное, в 2012 году.

Бабушка всю жизнь проработала продавцом. Дедушка работал на лошади и был рыбаком. <...> Все жили голодно. Была такая ситуация, что нечего было есть. Дедушка сплел сам сеть, он умел, он садил сети. Наловил рыбы, оставил в лодке и кому надо, — берите, пожалуйста.

Все люди помогали и дружили большими семьями. Семьи были большие на то время. У моих бабушки с дедушкой пятеро детей. Старший брат дядя Вова рано умер, когда он родился, бабушка с дедушкой не могли его обеспечить даже пищей. Его отдали в другую семью и по возможности давали продукты. Потом, когда его забрали, они лечили его уже от рахита рыбьим жиром.

Статус был снят где-то…точно не знаю, но предполагаю, мама говорила, 1956 год, наверное. Они, конечно, обрадовались — и бабушка, и дедушка, но показать, наверное, это не могли, потому что им всегда затыкали рот. Ну в смысле, эмоции были уже настолько в себе, что они не показывали это.

Когда была мама, мы отмечали немецкое Рождество с 24 на 25 декабря. И сейчас в моей семье тоже так происходит. А что касается еды, это штрудли и кухе, немецкие блюда».

«Тут 70 процентов было немцев в поселке, а русских было мало»

О ссылке своей семьи рассказал Александр Рутц, немец по происхождению.

«Ну, начнем с того, что я в 40 году родился в немецкой республике Поволжья, у меня есть карта республики, но ее ликвидировали после войны. И в 41-м нас в июле месяце вывезли на Енисей [...] Там люди жили, 20 дворов было. Нас высадили, мы выкопали землянку и зиму одну жили в землянке, потом за зиму заготовили древесину и построили барак. А на следующий год уже жили в бараке.

Нас вывезли до Красноярска, там есть станция Решеты, там нас рассортировали, отца забрали сюда на повал. Меня, мать и сестру отправили вот в то направление. И нас в 1949 году нашел отец, он уже здесь в Рябинино был.

Так вот, были лагеря тут, и тут их всех объединили. Он на катере работал, но вот с 1949 по 1954 годы нас не отпускали. Отец нашел нас через брата, мы находились в Туруханске, выслал вызов, но нас не отпускали четыре года. И вот в 1954 году нас пустили, посадили на пароход, милиционер с нами, доехали до Красноярска. Там сели на поезд, с нами был опять милиционер. Потом привезли в Молотов, город был тогда не Пермь, а Молотов. И опять с милиционером нас посадили на пароход и привезли в Рябинино. А в Рябинино сразу — под комендатуру. Она была до 1956 года, это надо было ежемесячно ходить отмечаться, что ты не уехал и живой. Вот так вот было.

Мы приехали к отцу в Рябинино. Это был рай. Я первый раз в 15 лет почти поел хлеба. Досыта.

Тут, между прочим, когда я в Рябинино приехал в 54 году, первый раз пришел в магазин, тут больше, наверно, 70% было немцев в поселке, вот, а русских было мало».

«Бабушка разговаривала всегда с немецким акцентом»

Замятина Татьяна Викторовна происходит из немецкой семьи Мергель.

«Бабушка и дедушка, они репрессированные. Бабушка Мергель Эмма Фридриховна родилась в 1916 году в Поволжье, немецкое село Эрленбах. Семья была очень большая, дружная. Держали много скота, как-то рядом все жили. И первый раз их раскулачили и выслали в 1929 году. Причем отца забрали у бабушки сразу, и больше они его не видели и ничего о нем не знают.

Бабушкина мама с одним сыном и четырьмя дочками были высланы в Казахстан. Ехали в вагонах. Как рассказывала бабушка, вагоны были большие, столько было много народу, везли как скот. Родила мама еще одну дочку, но эта девочка сразу умерла, и вскоре умерла бабушкина мама. Моя бабушка Эмма, три ее сестры и брат, будучи подростками, оказались в Казахстане. Там их приютила какая-то семья.

В 1941-м их везли сюда на Урал. Они даже не понимали, куда едут — холод, голод. Когда приехали сюда на Урал, все плакали, в основном. Бабушка рассказывала, как людей сгоняли в баню. Она у нас такая была очень чистоплотная. А тут все в этой одной бане. Старики и дети плакали. Это ужас.

Бабушка разговаривала всегда с немецким акцентом. Причем с детства хорошо помню, что дома она общалась на немецком со всеми своими детьми.

Бабушка с дедушкой познакомились в трудармии в Чердынском районе и уже потом вместе переехали сюда в Рябинино.

Бабушка работала в Колве уборщицей и вот после трудармии, видимо, после тяжелой работы руки и ноги болели. Она очень много работала, можно сказать, что до самого конца все в работе. Утром она вставала очень рано, часов в пять: управит всю скотину, наварит обед на всю большую семью. Мы жили недалеко. Мы еще спим, а бабушка нам уже что-нибудь настряпает, молоко принесет. Как-то вот дружно жили.

Нам в семье очень долго вообще ничего не рассказывали. Мы пытались что-то выспросить, но сразу же слышали: «молчите, молчите». Никто ничего не рассказывал, а потом, вот уже в конце 80-х бабушка стала больше рассказывать нашим родителям.

В конце 80-х семья младшего сына бабушки засобиралась в Германию, и бабушка вынуждена была ехать с ними в 1992 году на постоянное место жительства туда».

Все интервью можно прочитать на сайте «И у памяти есть голос».

Собранные материалы будут также переведены на английский и немецкий языки и опубликованы на сайте voice.memorial, чтобы о трагических событиях истории СССР могли прочитать во всем мире.